Я давно просекла, что секс — это достаточно однообразная штука. Ну, трахают тебя в разные отверстия, ну, позы для этого введения несколько разнятся, ну, кончаешь от них ты по-разному. Вот, собственно, и все. Но недавно я поняла, что катастрофически заблуждалась. А началось все с того, что одна моя подруга спросила:
— А хочешь познакомиться с последним настоящим романтиком?
— Давай, — безрассудно ответила я.
Для меня романтика что? Д’aртаньян, размахивающий шпагой, Дон Кихот с мельницами. Это мужские ипостаси, а женские как-то в голову и не приходят, кроме Жанны Д’Арк. О, на костре сжигаться мне не хотелось, и я пока что держалась подальше от этих веяний. Hо вот, нарвалась. Настоящий и, при этом, последний романтик носил имя Вольдемар, а по паспорту — Володя. Он был невысок, но строен, и в глазах его виднелась ничем не прикрытая похоть. Или это он на меня так отреагировал? Первым его шагом к моей вагине было приглашение в Парк Культуры. Пока мы катались на чертовом колесе, стреляли в тире, ели мороженое, никаких поползновений на мою честь не было. О, когда ему удалось меня, разомлевшую от его обхождения, затащить на американские горки после часовой очереди, тут все и началось.
Пока моя матка, а с ней и остальные органы, перемещались внутри тела, грозя вырваться наружу, я и не заметила, как рука Вольдемара оказалась в моей промежности. Причем, я ведь сама, что есть сил, сжимала бедрами его пальцы, втискивая их в свою плоть. Лишь когда вагончик остановился, и он медленно убрал руку, я поняла, что происходило. Можно, конечно, было на него обидеться, но меня уже заворожило обаяние Вольдемара и, я это поняла только после последнего аттракциона, во мне уже созрело желание узнать, как же он трахается.
После осознания этого желания, причин скромничать уже не было. О, я все равно кокетничала, то позволяя себя поцеловать, то отказывая в этом. Но при этом Вольдемару дозволялось обследовать пальцами новые территории на моем теле. В конце концов, все произошло по плану. Он пригласил меня к себе, а я, подумав для видимости, согласилась. Но пока что ничего особо романтичного в Володе не наблюдалось. Парень, как парень. Разве что вежливее и обходительнее, чем большинство моих знакомых. В какой-то момент я подумала, что он голубой, но он, своими говорящими о страсти взглядами, рассеивал это впечатление. Сначала мы долго ехали на метро, потом шли, потом ждали автобус, потом опять шли какими-то темными дворами и оврагами. Стараниями Вольдемара обычная поездка оказалась захватывающим приключением. Потом, с утра, когда он провожал меня, оказалось, что до метро можно дойти за несколько минут.
Hаконец мы оказались в его однокомнатной квартире на каком-то высоком этаже. Hе зажигая электричества, Вольдемар провел меня в комнату, расставил на полу свечи, зажег их. Пока я курила, он возился на кухне и вскоре появился оттуда голый, но с подносом. Вообще-то, совсем голым он не был, на его бедрах была какая-то матерчатая повязка, которая совершенно не скрывала возбужденные гениталии. Hа подносе оказалась бутылка французского шампанского, два бокала и шоколадка. Вольдемар грохнул пробкой об потолок и разлил пенистую жидкость. Мы чокнулись.
— А ты не переоденешься? — спросил он после первого бокала... Я согласилась и через несколько минут оказалась в таком же, как и хозяин квартиры, наряде.
— Сегодня мы будем доисторическими людьми, — сообщил Володя и добавил, — надеюсь, ты не против?
Против я ничего не имела. Вся эта атмосфера, свечи, шампанское, полуголый вид, действовали и расслабляюще и возбуждающе одновременно. Мы выпили еще. Вольдемар подсел ближе и начал сперва ненавязчиво, а потом все активнее и активнее меня домогаться. Я не сопротивлялась. Наконец, я почувствовала, что моя набедренная повязка уже становится мокрой, а моя вагина готова принять нового гостя. Вольдемар тоже заметил это. Он немного отстранился, хитро взглянул на меня:
— Давай?
— Давай, — проворковала я.
— По-моему?
— Как хочешь…
И это согласие перевернуло все мои представления о сексе. Для начала Вольдемар надел на меня какой-то пояс, охватывающий ноги так, что оставался доступ к моему бритому холмику, с лямками через грудь и плечи. Он был широкий, грубый, пах свежей кожей, а по бокам и на спине к нему были приделаны металлические кольца. Сам парень надел такой же. И потом началось что-то странное. Он стал привязывать к кольцам на поясе длинные белые канатики, тщательнейшим образом проверяя каждый узел. С собой он сделал то же самое.
— Зачем это? — не выдержала я неизвестности.
— Сейчас увидишь, — романтично проговорил Вольдемар.
Он привязал оба пучка веревок к крюкам у балконной двери и, распахнув ее, повел меня на балконную площадку. Да, подумалось мне, на свежем воздухе — это романтично. О, все оказалось куда хуже. Внезапно Вольдемар подхватил меня на руки и, подойдя к перилам, сбросил вниз. Зажмурившись, я завизжала, что было мочи. Всякое желание пропало сразу. Лишь через некоторое время я поняла, что не падаю, а вишу между небом и землей на высоте жуткого этажа, а рядом болтается Вольдемар, и его руки шарят по интимным местам моего тела.
— Ты что? — Я отпихнула его, но мы оба качнулись в разные стороны и вновь соединились.
— Я же говорил, мы доисторические люди. По земле бродят динозавры и саблезубые тигры. А здесь безопасно и можно заняться…
— Я боюсь, — плача ответила я.
— Hе бойся, — ласково проговорил Вольдемар. — Я сам боюсь. Hо какой кайф!
Занятая собой, я и не заметила, что он уже подтащил меня к себе и уже пристраивает на своих бедрах, нащупывая торчащим отростком вход в мое влагалище. Вскоре ему это удалось. Сначала мне было безразлично, мысли занимало одно — выбраться из этой западни. Hо вскоре траханье в воздухе полностью поглотило меня, и мне уже было все равно, что под ногами бездна, жесткая земля. Я трахалась и была свободна. Ветер овевал наши тела, мы слегка крутились. Но страх упасть подспудно оставался, и он сжимал мою вагину, в которой туда-сюда ходил жесткий стержень Вольдемара.
— А хочешь познакомиться с последним настоящим романтиком?
— Давай, — безрассудно ответила я.
Для меня романтика что? Д’aртаньян, размахивающий шпагой, Дон Кихот с мельницами. Это мужские ипостаси, а женские как-то в голову и не приходят, кроме Жанны Д’Арк. О, на костре сжигаться мне не хотелось, и я пока что держалась подальше от этих веяний. Hо вот, нарвалась. Настоящий и, при этом, последний романтик носил имя Вольдемар, а по паспорту — Володя. Он был невысок, но строен, и в глазах его виднелась ничем не прикрытая похоть. Или это он на меня так отреагировал? Первым его шагом к моей вагине было приглашение в Парк Культуры. Пока мы катались на чертовом колесе, стреляли в тире, ели мороженое, никаких поползновений на мою честь не было. О, когда ему удалось меня, разомлевшую от его обхождения, затащить на американские горки после часовой очереди, тут все и началось.
Пока моя матка, а с ней и остальные органы, перемещались внутри тела, грозя вырваться наружу, я и не заметила, как рука Вольдемара оказалась в моей промежности. Причем, я ведь сама, что есть сил, сжимала бедрами его пальцы, втискивая их в свою плоть. Лишь когда вагончик остановился, и он медленно убрал руку, я поняла, что происходило. Можно, конечно, было на него обидеться, но меня уже заворожило обаяние Вольдемара и, я это поняла только после последнего аттракциона, во мне уже созрело желание узнать, как же он трахается.
После осознания этого желания, причин скромничать уже не было. О, я все равно кокетничала, то позволяя себя поцеловать, то отказывая в этом. Но при этом Вольдемару дозволялось обследовать пальцами новые территории на моем теле. В конце концов, все произошло по плану. Он пригласил меня к себе, а я, подумав для видимости, согласилась. Но пока что ничего особо романтичного в Володе не наблюдалось. Парень, как парень. Разве что вежливее и обходительнее, чем большинство моих знакомых. В какой-то момент я подумала, что он голубой, но он, своими говорящими о страсти взглядами, рассеивал это впечатление. Сначала мы долго ехали на метро, потом шли, потом ждали автобус, потом опять шли какими-то темными дворами и оврагами. Стараниями Вольдемара обычная поездка оказалась захватывающим приключением. Потом, с утра, когда он провожал меня, оказалось, что до метро можно дойти за несколько минут.
Hаконец мы оказались в его однокомнатной квартире на каком-то высоком этаже. Hе зажигая электричества, Вольдемар провел меня в комнату, расставил на полу свечи, зажег их. Пока я курила, он возился на кухне и вскоре появился оттуда голый, но с подносом. Вообще-то, совсем голым он не был, на его бедрах была какая-то матерчатая повязка, которая совершенно не скрывала возбужденные гениталии. Hа подносе оказалась бутылка французского шампанского, два бокала и шоколадка. Вольдемар грохнул пробкой об потолок и разлил пенистую жидкость. Мы чокнулись.
— А ты не переоденешься? — спросил он после первого бокала... Я согласилась и через несколько минут оказалась в таком же, как и хозяин квартиры, наряде.
— Сегодня мы будем доисторическими людьми, — сообщил Володя и добавил, — надеюсь, ты не против?
Против я ничего не имела. Вся эта атмосфера, свечи, шампанское, полуголый вид, действовали и расслабляюще и возбуждающе одновременно. Мы выпили еще. Вольдемар подсел ближе и начал сперва ненавязчиво, а потом все активнее и активнее меня домогаться. Я не сопротивлялась. Наконец, я почувствовала, что моя набедренная повязка уже становится мокрой, а моя вагина готова принять нового гостя. Вольдемар тоже заметил это. Он немного отстранился, хитро взглянул на меня:
— Давай?
— Давай, — проворковала я.
— По-моему?
— Как хочешь…
И это согласие перевернуло все мои представления о сексе. Для начала Вольдемар надел на меня какой-то пояс, охватывающий ноги так, что оставался доступ к моему бритому холмику, с лямками через грудь и плечи. Он был широкий, грубый, пах свежей кожей, а по бокам и на спине к нему были приделаны металлические кольца. Сам парень надел такой же. И потом началось что-то странное. Он стал привязывать к кольцам на поясе длинные белые канатики, тщательнейшим образом проверяя каждый узел. С собой он сделал то же самое.
— Зачем это? — не выдержала я неизвестности.
— Сейчас увидишь, — романтично проговорил Вольдемар.
Он привязал оба пучка веревок к крюкам у балконной двери и, распахнув ее, повел меня на балконную площадку. Да, подумалось мне, на свежем воздухе — это романтично. О, все оказалось куда хуже. Внезапно Вольдемар подхватил меня на руки и, подойдя к перилам, сбросил вниз. Зажмурившись, я завизжала, что было мочи. Всякое желание пропало сразу. Лишь через некоторое время я поняла, что не падаю, а вишу между небом и землей на высоте жуткого этажа, а рядом болтается Вольдемар, и его руки шарят по интимным местам моего тела.
— Ты что? — Я отпихнула его, но мы оба качнулись в разные стороны и вновь соединились.
— Я же говорил, мы доисторические люди. По земле бродят динозавры и саблезубые тигры. А здесь безопасно и можно заняться…
— Я боюсь, — плача ответила я.
— Hе бойся, — ласково проговорил Вольдемар. — Я сам боюсь. Hо какой кайф!
Занятая собой, я и не заметила, что он уже подтащил меня к себе и уже пристраивает на своих бедрах, нащупывая торчащим отростком вход в мое влагалище. Вскоре ему это удалось. Сначала мне было безразлично, мысли занимало одно — выбраться из этой западни. Hо вскоре траханье в воздухе полностью поглотило меня, и мне уже было все равно, что под ногами бездна, жесткая земля. Я трахалась и была свободна. Ветер овевал наши тела, мы слегка крутились. Но страх упасть подспудно оставался, и он сжимал мою вагину, в которой туда-сюда ходил жесткий стержень Вольдемара.