Изнывающая от страсти

Когда я зашёл в комнату, то застал Санию сидящей, обхватив собственные колени, на полу у распахнутого окна и смотрящей на бесчисленные мириады рассыпанных по ночному небу звёзд.

— Как всё прошло? — не оборачиваясь, бесцветным голосом спросила она меня.

— Всё в порядке, Стэфан не против нашей компании. Завтра с первыми лучами солнца отправимся на север. Цыгане надеются дойти до горного перевала до полудня, чтобы избежать жары, — ответил я, пройдя в центр и приглядывая место для ночлега. В помещении, предоставленном нам Мади, имелась только одна кровать, которая без всяких возражений с моей стороны отходила девушке. Мне же выпала незавидная участь коротать ночь на полу. Благо хоть удалось растолкать квартирмейстера и выпросить у него подушку с одеялом.

— Хорошо, — среброволосая моргнула, тряхнув ресницами, и поднялась на ноги.

Люди капитана нашли для неё льняную тунику без рукавов и длинную юбку до щиколоток. Просто и практично.

Я принялся расстёгивать рубаху, собираясь ложиться спать, но внезапно девушка повела себя странно. Она повернулась ко мне, несколько мгновений над чем-то поразмышляла, а затем, видимо приняв некое решение, стянула верхнюю часть своей одежды через голову. Я остался стоять с открытым ртом и наблюдал, как Сания, стыдливо прикрыв оголённую грудь, поколебалась долю секунды, а затем грациозной походной преодолела разделявшее нас расстояние и прижалась к моей груди.

Что ты?... — из-за внезапности происходящего у меня пропал дар речи.

— Эрик, ты ведь человек своего слова? — она подняла лицо и наши глаза встретились.

— Да...

— Тогда держи своё обещание.

Сказала и улыбнулась. Но от этой улыбки меня словно молнией ударило — дыхание спёрло, а по коже маршировали армии мурашек.

Вместо ответа я переборол столбняк, наклонился и поцеловал в тонкие, но такие чувственные губы, обнимая её за талию и прижимая к себе. Ощущать бархатистую кожу девушки после грубой ткани, было сродни подарку богов.

Однако после этого она внезапно оттолкнулась от меня руками и немного отстранилась.

— Ты любишь меня? — вид у неё при этом был самый что ни на есть решительный.

Это извечный вопрос, существующий, покуда в нашем мире остаётся живо хотя бы одно живое существо. К счастью, в этот раз у меня нашёлся достойный ответ.

— Как тебя вообще можно не любить? — улыбнувшись, риторически спросил я. Думаю, если бы мне приспичило сказать: «нет» или нечто в этом роде, с неё бы сталось выброситься в окно. Ну, или, по крайней мере, поджарить меня молнией из своего рога.

Я вновь привлёк к себе Санию, осыпая поцелуями прехорошенькое личико и шею, вдыхая аромат её волос, слушая бешено бьющееся сердце. Обжигающе горячие ладошки девушки скользили по моей груди и спине, не зная, где им остановиться. В её движениях чувствовалась неопытность, но она не мешала, а наоборот только подливала масла в огонь рвущегося наружу желания. Мне приходилось сдерживаться и каждый раз напоминать себе, кто передо мной и что это для неё первый раз. Ночную тишину разрывало лишь наше тяжёлое, прерывистые дыхание.

Не знаю, сколько мы так простояли — может секунду, а может и целую вечность — но в какой-то момент я отчётливо услышал, как затрещали завязки на моих штанах.

Я подхватил лёгкую, как перышко, девушку на руки и перенёс её на кровать, сев рядом. Затем положил ладонь ей на щеку. Она накрыла её своей и вновь улыбнулась, едва заметно кивнув. Пальцы скользнули ниже, минуя лебяжью шейку и нащупали небольшой, упругий холмик, как раз помещающийся в ладони. Да, до форм Тии ей было далеко, но вот в такой вот аккуратной, подтянутой груди тоже был свой собственный уникальный шарм. Тут, как говорится, на вкус и цвет...

Девушка охнула, когда я слегка ущипнул её за затвердевший, маленький сосок. Но затем рука отправилась дальше, пощекотав плоский живот и нырнув под ткань сначала юбки, а затем и панталон. Мягкий пушок волосиков, а за ними горячая, влажная плоть. Сания прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу стон и схватила меня за плечо, останавливая.

— Погоди... секунду, — пьяно прошептала среброволосая, и я послушно замер, вытащив руку из заветных закромов, задумчиво рассматривая свои мокрые пальцы. Девушка зарделась от смущения и пробормотала нечто неразборчивое, как это она обычно делала, когда стеснялась. — Наверно... нужно раздеться...

Я кивнул, скидывая ботинки и стягивая многострадальные штаны. Единорог же стащила с себя юбку, но тут подняла глаза и, ойкнув, застыла, забыв о панталонах.

— Тебе помочь? — с толикой ехидства поинтересовался я. Та, спрятав пунцовое лицо в ладонях, кивнула. Никогда не понимал эту конкретную девушку — то бесстыдно соблазняет, щеголяя почти голой, то до ужаса стесняется. И тут до меня с запозданием дошло, что это она случайно увидела мой... Впрочем такая реакция тоже не совсем ординарна — ей же приходилось видеть меня голым во время перевязок после сражения с Люсиль.

К ядрёным демонам все эти рассуждения! Эрик, перед тобой лежит изнывающая от страсти и желания девушка, а ты размышляешь, почему она стесняется, увидев твои причиндалы! Быть может не зря Кэл и Тия периодически называли меня идиотом.

Мотнув головой и прогнав ненужные мысли, я избавил Санию от последнего предмета её одежды, взяв пару мгновений на то, чтобы полюбоваться этим красивейшим существом.

Да, я уже не раз и не два описывал стройную, изящную фигуру девушки, её прекрасное лицо и мягкие волосы. И опишу ещё тысячу раз, ведь она этого достойна. В мире нет совершенства, но Сания приблизилась к нему настолько, насколько это вообще возможно. А эти дерзкие, чуть вздёрнутые груди и аккуратные, только-только начинающие раскрываться лепестки между ног способны свести с ума любого мужчину.

— Эрик, всё нормально? — выдернул меня из транса её голос.

— Да, всё хорошо. Готова продолжать?

— Угу. Спасибо.

Я наклонился и вновь поцеловал её, и принялся двигаться вниз. Теперь она уже не сдерживалась, тихонько постанывая и хватаясь то за меня, то за одеяло. Вдоволь наигравшись с её грудью и сосками, я вновь запустил руку в самое заветное место. Сейчас мои пальцы просто скользили снаружи, лишь на немного проникая между складками. Мне нравилось, как девушка отзывалась на каждое движение, нравилось доставлять ей удовольствие, которого она ранее никогда не испытывала.

Затем я повернул её к себе, раздвинул ноги пошире и двумя пальцами развёл нижние губки пошире. Рассмотрев в свете половинчатой луны влажно блестящую, нежно-розовую плоть, изнывающую от муки страсти, я припал к ней, как умирающий от жажды к фляге с водой. Девушка выгнулась дугой и запустила пальцы в волосы, не зная, то ли попытаться оторвать, то ли наоборот прижать сильнее. Терпкий запах её любовных соков и их солоновато-пряный вкус ударили мне в голову не хуже чем вино или крепкое, тёмное пиво.

Доведя девушку почти до кульминации, я отстранился, забрался на кровать и лёг на спину. Сания непонимающе посмотрела на меня. Она не знала, что дальше делать. Точнее, скорее всего, знала всё же, но только с медицинской точки зрения. Практических же познаний в области любовных утех у неё не имелось никаких. Поэтому пришлось привлечь её к себе усадить сверху. Внутри неё было мокро и узко, но я не встретил никакого сопротивления и кровь не пошла. Видимо, физиология единорогов в человеческой ипостаси рознится с людской не только рогом, остатками гривы и конским хвостом, но и кое-чем другим.

То, как мы сейчас занимались любовью, показалось бы многим ироничным — единорог в позе наездницы. Обычно как раз всё наоборот.

Но стоит отдать Сании должное — она довольно быстро переборола оцепенение и подхватила темп, так что вскоре я смог убрать руки с её бёдер и переместить их на грудь. Девушка так увлеклась своими первыми «скачками», что уже кричала во весь голос, откинувшись слегка назад, сводя меня с ума своей страстью. Её роскошные серебряные волосы раскачивались в такт с ней, сверкая на свету, будто она была какой-то богиней.

Перед самым концом я всё же не сдержался, подался вперёд, повалив уже её на спину, и сделал несколько резких, мощных рывков, извергаясь внутрь неё. На тот момент мне было совершенно всё равно, к чему это может привести — в голове не было ни единой связной мысли.

Всё замерло. Мы лежали, тяжело дышали и не двигались, стараясь не прогнать ощущение полнейшей удовлетворённости и некого единства. Но затем я всё же шумно выдохнул и откинулся обратно на подушки, выпуская Санию из своих объятий и выходя из неё. Девушка как-то сдавленно пискнула во время этого и уселась в моих ногах, теребя локон слипшихся от пота волос и моргая помутившимися глазами. По её бёдрам медленно стекали мутно-белые капли моего семени, смешанного с её соками. Судя по всему именно ощущение от этого и вернули среброволосую обратно в реальный мир. Она провела сложенными пальцами у себя внизу. Растопырила их. Понюхала. Лизнула. Наморщила носик и, не говоря ни слова, ушла в угол комнаты, где стояло ведро с водой для умывания. Закончив водные процедуры, Сания вернулась и всё так же молча забралась рядом со мной под одеяла и положила голову мне на плечо.

Когда я всё же решился разорвать тишину, поинтересовавшись, понравилось ли ей, она ответила загадочной полуулыбкой, но вид у неё при этом был, как у кошки, отъевшейся сметаной. А когда я придумал следующий более-менее нейтральный вопрос, то заметил, что девушка уже уснула, тихонько посвистывая во сне.

Решительно прогнав настырно лезущие в голову тревожные мысли, я последовал её примеру.

Завтра будет тяжёлый день и к нему нужно быть готовыми.