Влечение к матери
Признаюсь честно: я давно с похотью поглядывал на собственную мать. Уверен: я не одинок в подобном влечении. В конце концов, не я придумал эдипов комплекс. История знает множество примеров, когда сыновья имели собственных матерей, а в период племенных или родовых отношений инцест вообще был в порядке вещей.
Тем более, что моя мама заслуживает самого пристального мужского внимания. В свои 37 лет (родила меня в 19) она выглядит лет на 10—12 моложе. Тут сказывается и генетика, и то, что мать очень тщательно следит за собой: и за лицом, и за фигурой. У нее копна волос бронзового отлива, красивое лицо славянского типа, длинная шея, высокая грудь 3-го размера, тонкая талия, достаточно широкие бедра и длинные стройные ноги. А попа! Был бы я поэтом, посвятил бы ей вдохновенные строки. Ягодицы круто выдаются назад, и когда мамаша шествует своей очень женственной походкой, они грациозно покачиваются, вызывая обильное слюноотделение у каждого мужчины, который оказывается позади нее.
Именно мамина задница была главным предметом моих вожделений, и, онанируя по ночам, я представлял, как вонзаю член между ее сладких булок.
Я далеко не был «ботаником» и в свои 18 имел немалый опыт общения с противоположным полом, оттрахал во все дырки не одну девчонку, но мама по-прежнему оставалась предметом моих мечтаний.
Жили мы с ней вдвоем, отец погиб, когда мне было 4 года, я его практически не помню. Он оставил маме успешный бизнес, и у нее хватило мозгов не развалить его, а наоборот, приумножить. Так что в материальном плане мы никаких трудностей не знали.
В моральном плане тоже все было отлично. Мама не заводила никаких интрижек, во всяком случае, тех, о которых я бы знал. Она довольно много времени проводила со своим партнером по бизнесу Владимиром Николаевичем, высоким, симпатичным мужчиной с мягкими, обволакивающими манерами. Мать утверждала, что у них чисто деловые отношения, но однажды, явившись домой в неурочный час из-за сорвавшейся встречи, я через дверь гостиной увидел, как партнер дерет маму, положив ее грудью на обеденный стол и пристроившись сзади. Мать меня не заметила, а Владимир подмигнул мне и махнул рукой: мол, уходи. Я потихоньку вышел из квартиры и примерно час курил во дворе. Потом, как ни в чем не бывало, вернулся домой...
В тот вечер, о котором я хочу рассказать, мы праздновали 40-летие Владимира Николаевича. Примерно за неделю до этого мама обратилась ко мне с вопросом:
— У Володи... Владимира Николаевича намечается юбилей. Он против похода в ресторан, хочет сделать этот праздник домашним. Но у него квартира по-холостяцки запущена, а наше жилище спокойно может вместить довольно много гостей. Ты не против, чтобы я предложила ему отметить день рождения у нас?
— Если тебе так нравится, то ради Бога.
Как говорят в таких случаях, праздник удался на славу. Гостей собралось человек 40: мамины подруги, друзья Володи. Он заказал выпивку и закуску в лучшем ресторане города, оттуда же были официанты. Гости вволю напились отличных вин, коньяков, виски и водок, наелись всякой вкуснятины. Я с удовольствием перещупал подружек мамаши, среди которых были очень даже сексуальные тетеньки. А сама маман поразила меня количеством выпитого спиртного. Обычно ей достаточно одного бокала хорошего сухого вина, чтобы она захмелела. А в этот раз она перепробовала разные спиртные напитки, включая текилу, что, конечно, не могло не сказаться на ее состоянии.
Сейчас, когда гости уже разошлись, пьяненькая маменька сидела на диване между мной и Володей. Она не обращала внимания на то, что ее белая блузка расстегнута чуть ли не до пупа, и пышная грудь должна была вот-вот вывалиться наружу из кружевного бюстика, а юбка задралась так, что нашему взору во всей красе предстали соблазнительные ляжки и атласные трусики. Никак не могу утверждать, что мы с Вовой далеко ушли от мамаши в отношении алкогольного опьянения, почему-то в этот вечер на всех напала хмельная жажда.
Мы якобы смотрели по ящику какой-то очередной чепуховый сериал, наши с Володей руки лежали на маминых плечах, и мою голову сверлила одна мысль: «Вот она, рядом, и вряд ли что по пьяни соображает».
Неожиданно Вова повернул голову мамы к себе и жадно прильнул к ее губам. Вначале она пыталась оттолкнуть его, что-то сказать, но он крепко держал ее, страстно целуя взасос. Я уже подумывал, что мне пора оттаскивать партнера, но мать перестала сопротивляться и ответила на его поцелуй. Ее руки обвились вокруг вовиной шеи, и я не знал, что мне теперь делать. Я не должен был смотреть на это, но я же не слепой!
Он целовал ее, а его рука подбиралась все ближе и ближе к большим и соблазнительным грудям матери. И вскоре его ладонь накрыла пышную податливую плоть. Он успел погладить и сжать ее, прежде чем мать смогла отпрянуть от него и оказалась в моих объятиях. Вот так номер! Что мне делать? И вдруг я понял, что если бы мать хотела, даже пребывая в нынешнем состоянии, она бы давно поставила на место двух пьяных мужиков, которые всегда и во всем беспрекословно слушались ее. И я коснулся губами ее губ. Она лишь слегка вздрогнула от неожиданности, но через секунду ответила на мой поцелуй, ответила так же, как только что целовалась с Владимиром. Ее рот приоткрылся, губы страстно прижались к моим, язык играл с моим языком. Краем глаза я заметил, что пока мы целовались, Володя смело раздевал маму. Сначала снял блузку вместе с бюстгальтером. Оторвавшись от губ мамочки, я жадно рассматривал ее груди. Полные, с большими сосками, их фото могло стать украшением любого мужского журнала. И это был бюст моей матери! Такая мысль могла остановить меня, но нет. Когда мои пальцы скользнули по теплой мягкой плоти, коснулись твердых сосков, я забыл обо всем. Мать что-то шептала в то время, когда я ласкал ее груди. Я захватил губами ее напряженный сосок, покусывал его и щекотал языком, покручивая другой сосок пальцами.
А Вова не ограничился верхней часть маминого туалета. Он постепенно стянул с нее юбку и колготки вместе с трусиками, и теперь она сидела обнаженная, великолепная в своей наготе. Мама смущенно посмотрела мне в глаза, но, видя, с каким вожделением я рассматриваю ее тело, стыдливо обхватила мою голову руками и прижала к груди. Мне это только и надо было. Я продолжил сексуальные игры с ее грудью, этим великолепным созданием природы.
А Володя не терял времени даром. Он подвинул маму ближе к краю дивана, приподнял ее ноги и прильнул к лону губами. Маман тихонько постанывала, но даже не пыталась остановить нас. Вова приподнялся, согнул ноги в коленях и ввел свой подрагивающий член в мамашину промежность. Она охнула и развела ноги шире, облегчая партнеру проникновение в нее. Вова чуть помедлил, подмигнул мне и резко двинул таз навстречу телу моей матери. Она охнула еще громче и застонала. Мой член готов был взорваться в штанах. Следующий толчок Володи был более жестким, и он начал трахать маму все быстрее и быстрее. Ее груди возле моего лица вздрагивали и колыхались от ударов. Дыхание матери стало прерывистым, со стонами. Она бессвязно шептала мне в ухо: «Я ничего не могу сделать... Он ебет меня... Боже, как хорошо!... Как глубоко он входит!».
Я с восторгом наблюдал, как посторонний, в принципе, мужик трахает мою собственную мать. Его член резкими толчками вонзался в ее влагалище, сотрясая ее тело. Теперь бедра матери были широко разведены, она подбрасывала задницу навстречу ударам ебаря, прерывисто дышала, восторженно вскрикивая: «Какая я развратница!... Ох, как хорошо!... Вовочка, давай сильнее, не останавливайся!... Давай, насаживай меня!... «. И вот Владимир зарычал не своим голосом, задергался и через несколько секунд со стоном замер, затем медленно вытащил обмякший капающий ствол и выпрямился. А мамочка, как я понял, еще не дошла до кульминации. Я видел ее, лежащую с закрытыми глазами, ее голое разгоряченное тело, ее мокрую пизду — и решился. Повернул маму на живот и еще раз полюбовался ею. В такой позе она напоминала виолончель, сделанную руками великого мастера. Но пока мама не пришла в себя, нельзя было терять времени. В то же время я думал не только о себе, но и о ней, хотел доставить мамочке наслаждение. Я слегка развел ее ягодицы ладонями. И стал неторопливо лизать вверх и вниз вдоль маминой анальной ложбинки, обращая особое внимание на промежность между анусом и влагалищем. Я знал, что это место чрезвычайно эрогенно.
До мамы только сейчас дошло, что это я орудую возле ее попы. «Нет, не надо! Это совсем нехорошо, — пробормотала она, пытаясь приподняться. — Нельзя, нельзя!».
Но Володя, стоя на коленях возле дивана, удержал ее, одной рукой нажав на плечи, а второй играя с мамиными грудями.
А мне уже было все равно. Я перестал быть примерным сыном, превратившись в самца со стоящим колом членом, видящим перед собой великолепный экземпляр самки.
Потом я быстрыми круговыми движениями стал ласкать языком ее анус, не забывая при этом горячо дышать, чтобы мое тяжелое дыхание возбуждало ее еще больше. Как следует смазал ее своей слюной. Я чувствовал, что мама по-хорошему расслаблена и влажная настолько, что может принять мой указательный палец. Аккуратно ввел его, в то же время запустив большой палец ей во влагалище. Добавил в сфинктере еще палец, еще. Мамочка вновь начала постанывать. Я смазал свой жестко стоящий член каким-то кремом с маминого туалетного столика. Приподнял маму под бедра так, что она встала на колени, грудью касаясь своих ляжек. Сам встал на колени за выставленными навстречу мне великолепными ягодицами, осторожно вставил пенис между ее «щечками» и нежно прижал его головку к ее ободочку. И тут мама неожиданно для меня сама подалась мне навстречу. А я нашел своим рукам любимую работу на ее лобке, настойчивыми движениями возбуждая клитор. Мамочка текла так, что благодаря моим пальцам смазка в избытке поступала в ее анус, и я решительно начал орудовать членом в ее заду. Восхитительное ощущение! Главное: я исполнил свою давнюю и казавшуюся мне несбыточной мечту: хозяйничаю в великолепной заднице своей собственной мамаши! Кроме того, анус уже любого влагалища, и мне не было необходимости энергично двигать пенисом для того, чтобы получить наслаждение. Такая сжатость сама по себе возбуждала меня. А наполненность вызывала пульсации, которые никогда не ощутишь в более широком влагалище. Да и психологически я чувствовал редкий кайф: ведь до сих пор эта территория все еще считается запретной, особенно жопа родной матери, и уже одно сознание того, что я нахожусь там, сносило голову.
Это было великолепно: стоящая перед тобой раком абсолютно голая родная мамаша, с откляченной задницей, с искаженным похотью лицом, растрепанными волосами и беспрестанными стонами и криками. Когда мама начала первый раз кончать, я думал, что сойду с ума. Крупная судорога прошла по всему ее телу, она забилась подо мной. «О-о-о-о-х, — протяжно стонала мамочка. — Я конча-а-а-ю!». Ее голова металась из стороны в сторону. Она изогнулась в последний раз и задрожала. Потом выпрямила ноги и прилегла на диван. Я — сверху. Мой член так и остался торчать в ее заднице. Я пока не собирался кончать и не хотел останавливаться, поэтому чуть ослабил давление на клитор и продолжил насаживать мамину восхитительную задницу на свой горячий член. Я пододвинул ее к краю дивана и снова начал активно трахать. Второй мамин оргазм не заставил себя долго ждать. Но на этот раз я сам решил разрядиться и, почувствовав, что мамочка вот-вот кончит, несколько раз поршнем прошелся в ее прямой кишке и обильно в нее излился. Мама дрожала, пока моя сперма заполняла ее жопу. Потом я вышел из нее, приподнял за плечи и страстно, по-хозяйски поцеловал в губы. Мать восприняла это как должное. Сползла на пол, встала на колени и взяла мой опадающий член в рот.
Володя, который все время нашего содомирования занимался онанизмом, присел на диван рядом со мной и тоже выставил свой член в мамину сторону. И она безропотно начала обслуживать оба фаллоса. Делала она это мастерски, а ведь я считал ее образцом скромности. Впрочем, и в том, что ее задний проход освоен до меня, я убедился во время нашего сношения.
Тем более, что моя мама заслуживает самого пристального мужского внимания. В свои 37 лет (родила меня в 19) она выглядит лет на 10—12 моложе. Тут сказывается и генетика, и то, что мать очень тщательно следит за собой: и за лицом, и за фигурой. У нее копна волос бронзового отлива, красивое лицо славянского типа, длинная шея, высокая грудь 3-го размера, тонкая талия, достаточно широкие бедра и длинные стройные ноги. А попа! Был бы я поэтом, посвятил бы ей вдохновенные строки. Ягодицы круто выдаются назад, и когда мамаша шествует своей очень женственной походкой, они грациозно покачиваются, вызывая обильное слюноотделение у каждого мужчины, который оказывается позади нее.
Именно мамина задница была главным предметом моих вожделений, и, онанируя по ночам, я представлял, как вонзаю член между ее сладких булок.
Я далеко не был «ботаником» и в свои 18 имел немалый опыт общения с противоположным полом, оттрахал во все дырки не одну девчонку, но мама по-прежнему оставалась предметом моих мечтаний.
Жили мы с ней вдвоем, отец погиб, когда мне было 4 года, я его практически не помню. Он оставил маме успешный бизнес, и у нее хватило мозгов не развалить его, а наоборот, приумножить. Так что в материальном плане мы никаких трудностей не знали.
В моральном плане тоже все было отлично. Мама не заводила никаких интрижек, во всяком случае, тех, о которых я бы знал. Она довольно много времени проводила со своим партнером по бизнесу Владимиром Николаевичем, высоким, симпатичным мужчиной с мягкими, обволакивающими манерами. Мать утверждала, что у них чисто деловые отношения, но однажды, явившись домой в неурочный час из-за сорвавшейся встречи, я через дверь гостиной увидел, как партнер дерет маму, положив ее грудью на обеденный стол и пристроившись сзади. Мать меня не заметила, а Владимир подмигнул мне и махнул рукой: мол, уходи. Я потихоньку вышел из квартиры и примерно час курил во дворе. Потом, как ни в чем не бывало, вернулся домой...
В тот вечер, о котором я хочу рассказать, мы праздновали 40-летие Владимира Николаевича. Примерно за неделю до этого мама обратилась ко мне с вопросом:
— У Володи... Владимира Николаевича намечается юбилей. Он против похода в ресторан, хочет сделать этот праздник домашним. Но у него квартира по-холостяцки запущена, а наше жилище спокойно может вместить довольно много гостей. Ты не против, чтобы я предложила ему отметить день рождения у нас?
— Если тебе так нравится, то ради Бога.
Как говорят в таких случаях, праздник удался на славу. Гостей собралось человек 40: мамины подруги, друзья Володи. Он заказал выпивку и закуску в лучшем ресторане города, оттуда же были официанты. Гости вволю напились отличных вин, коньяков, виски и водок, наелись всякой вкуснятины. Я с удовольствием перещупал подружек мамаши, среди которых были очень даже сексуальные тетеньки. А сама маман поразила меня количеством выпитого спиртного. Обычно ей достаточно одного бокала хорошего сухого вина, чтобы она захмелела. А в этот раз она перепробовала разные спиртные напитки, включая текилу, что, конечно, не могло не сказаться на ее состоянии.
Сейчас, когда гости уже разошлись, пьяненькая маменька сидела на диване между мной и Володей. Она не обращала внимания на то, что ее белая блузка расстегнута чуть ли не до пупа, и пышная грудь должна была вот-вот вывалиться наружу из кружевного бюстика, а юбка задралась так, что нашему взору во всей красе предстали соблазнительные ляжки и атласные трусики. Никак не могу утверждать, что мы с Вовой далеко ушли от мамаши в отношении алкогольного опьянения, почему-то в этот вечер на всех напала хмельная жажда.
Мы якобы смотрели по ящику какой-то очередной чепуховый сериал, наши с Володей руки лежали на маминых плечах, и мою голову сверлила одна мысль: «Вот она, рядом, и вряд ли что по пьяни соображает».
Неожиданно Вова повернул голову мамы к себе и жадно прильнул к ее губам. Вначале она пыталась оттолкнуть его, что-то сказать, но он крепко держал ее, страстно целуя взасос. Я уже подумывал, что мне пора оттаскивать партнера, но мать перестала сопротивляться и ответила на его поцелуй. Ее руки обвились вокруг вовиной шеи, и я не знал, что мне теперь делать. Я не должен был смотреть на это, но я же не слепой!
Он целовал ее, а его рука подбиралась все ближе и ближе к большим и соблазнительным грудям матери. И вскоре его ладонь накрыла пышную податливую плоть. Он успел погладить и сжать ее, прежде чем мать смогла отпрянуть от него и оказалась в моих объятиях. Вот так номер! Что мне делать? И вдруг я понял, что если бы мать хотела, даже пребывая в нынешнем состоянии, она бы давно поставила на место двух пьяных мужиков, которые всегда и во всем беспрекословно слушались ее. И я коснулся губами ее губ. Она лишь слегка вздрогнула от неожиданности, но через секунду ответила на мой поцелуй, ответила так же, как только что целовалась с Владимиром. Ее рот приоткрылся, губы страстно прижались к моим, язык играл с моим языком. Краем глаза я заметил, что пока мы целовались, Володя смело раздевал маму. Сначала снял блузку вместе с бюстгальтером. Оторвавшись от губ мамочки, я жадно рассматривал ее груди. Полные, с большими сосками, их фото могло стать украшением любого мужского журнала. И это был бюст моей матери! Такая мысль могла остановить меня, но нет. Когда мои пальцы скользнули по теплой мягкой плоти, коснулись твердых сосков, я забыл обо всем. Мать что-то шептала в то время, когда я ласкал ее груди. Я захватил губами ее напряженный сосок, покусывал его и щекотал языком, покручивая другой сосок пальцами.
А Вова не ограничился верхней часть маминого туалета. Он постепенно стянул с нее юбку и колготки вместе с трусиками, и теперь она сидела обнаженная, великолепная в своей наготе. Мама смущенно посмотрела мне в глаза, но, видя, с каким вожделением я рассматриваю ее тело, стыдливо обхватила мою голову руками и прижала к груди. Мне это только и надо было. Я продолжил сексуальные игры с ее грудью, этим великолепным созданием природы.
А Володя не терял времени даром. Он подвинул маму ближе к краю дивана, приподнял ее ноги и прильнул к лону губами. Маман тихонько постанывала, но даже не пыталась остановить нас. Вова приподнялся, согнул ноги в коленях и ввел свой подрагивающий член в мамашину промежность. Она охнула и развела ноги шире, облегчая партнеру проникновение в нее. Вова чуть помедлил, подмигнул мне и резко двинул таз навстречу телу моей матери. Она охнула еще громче и застонала. Мой член готов был взорваться в штанах. Следующий толчок Володи был более жестким, и он начал трахать маму все быстрее и быстрее. Ее груди возле моего лица вздрагивали и колыхались от ударов. Дыхание матери стало прерывистым, со стонами. Она бессвязно шептала мне в ухо: «Я ничего не могу сделать... Он ебет меня... Боже, как хорошо!... Как глубоко он входит!».
Я с восторгом наблюдал, как посторонний, в принципе, мужик трахает мою собственную мать. Его член резкими толчками вонзался в ее влагалище, сотрясая ее тело. Теперь бедра матери были широко разведены, она подбрасывала задницу навстречу ударам ебаря, прерывисто дышала, восторженно вскрикивая: «Какая я развратница!... Ох, как хорошо!... Вовочка, давай сильнее, не останавливайся!... Давай, насаживай меня!... «. И вот Владимир зарычал не своим голосом, задергался и через несколько секунд со стоном замер, затем медленно вытащил обмякший капающий ствол и выпрямился. А мамочка, как я понял, еще не дошла до кульминации. Я видел ее, лежащую с закрытыми глазами, ее голое разгоряченное тело, ее мокрую пизду — и решился. Повернул маму на живот и еще раз полюбовался ею. В такой позе она напоминала виолончель, сделанную руками великого мастера. Но пока мама не пришла в себя, нельзя было терять времени. В то же время я думал не только о себе, но и о ней, хотел доставить мамочке наслаждение. Я слегка развел ее ягодицы ладонями. И стал неторопливо лизать вверх и вниз вдоль маминой анальной ложбинки, обращая особое внимание на промежность между анусом и влагалищем. Я знал, что это место чрезвычайно эрогенно.
До мамы только сейчас дошло, что это я орудую возле ее попы. «Нет, не надо! Это совсем нехорошо, — пробормотала она, пытаясь приподняться. — Нельзя, нельзя!».
Но Володя, стоя на коленях возле дивана, удержал ее, одной рукой нажав на плечи, а второй играя с мамиными грудями.
А мне уже было все равно. Я перестал быть примерным сыном, превратившись в самца со стоящим колом членом, видящим перед собой великолепный экземпляр самки.
Потом я быстрыми круговыми движениями стал ласкать языком ее анус, не забывая при этом горячо дышать, чтобы мое тяжелое дыхание возбуждало ее еще больше. Как следует смазал ее своей слюной. Я чувствовал, что мама по-хорошему расслаблена и влажная настолько, что может принять мой указательный палец. Аккуратно ввел его, в то же время запустив большой палец ей во влагалище. Добавил в сфинктере еще палец, еще. Мамочка вновь начала постанывать. Я смазал свой жестко стоящий член каким-то кремом с маминого туалетного столика. Приподнял маму под бедра так, что она встала на колени, грудью касаясь своих ляжек. Сам встал на колени за выставленными навстречу мне великолепными ягодицами, осторожно вставил пенис между ее «щечками» и нежно прижал его головку к ее ободочку. И тут мама неожиданно для меня сама подалась мне навстречу. А я нашел своим рукам любимую работу на ее лобке, настойчивыми движениями возбуждая клитор. Мамочка текла так, что благодаря моим пальцам смазка в избытке поступала в ее анус, и я решительно начал орудовать членом в ее заду. Восхитительное ощущение! Главное: я исполнил свою давнюю и казавшуюся мне несбыточной мечту: хозяйничаю в великолепной заднице своей собственной мамаши! Кроме того, анус уже любого влагалища, и мне не было необходимости энергично двигать пенисом для того, чтобы получить наслаждение. Такая сжатость сама по себе возбуждала меня. А наполненность вызывала пульсации, которые никогда не ощутишь в более широком влагалище. Да и психологически я чувствовал редкий кайф: ведь до сих пор эта территория все еще считается запретной, особенно жопа родной матери, и уже одно сознание того, что я нахожусь там, сносило голову.
Это было великолепно: стоящая перед тобой раком абсолютно голая родная мамаша, с откляченной задницей, с искаженным похотью лицом, растрепанными волосами и беспрестанными стонами и криками. Когда мама начала первый раз кончать, я думал, что сойду с ума. Крупная судорога прошла по всему ее телу, она забилась подо мной. «О-о-о-о-х, — протяжно стонала мамочка. — Я конча-а-а-ю!». Ее голова металась из стороны в сторону. Она изогнулась в последний раз и задрожала. Потом выпрямила ноги и прилегла на диван. Я — сверху. Мой член так и остался торчать в ее заднице. Я пока не собирался кончать и не хотел останавливаться, поэтому чуть ослабил давление на клитор и продолжил насаживать мамину восхитительную задницу на свой горячий член. Я пододвинул ее к краю дивана и снова начал активно трахать. Второй мамин оргазм не заставил себя долго ждать. Но на этот раз я сам решил разрядиться и, почувствовав, что мамочка вот-вот кончит, несколько раз поршнем прошелся в ее прямой кишке и обильно в нее излился. Мама дрожала, пока моя сперма заполняла ее жопу. Потом я вышел из нее, приподнял за плечи и страстно, по-хозяйски поцеловал в губы. Мать восприняла это как должное. Сползла на пол, встала на колени и взяла мой опадающий член в рот.
Володя, который все время нашего содомирования занимался онанизмом, присел на диван рядом со мной и тоже выставил свой член в мамину сторону. И она безропотно начала обслуживать оба фаллоса. Делала она это мастерски, а ведь я считал ее образцом скромности. Впрочем, и в том, что ее задний проход освоен до меня, я убедился во время нашего сношения.