Унижение девственницы
Даша... Даша...
С чего же все началось, водоворот разврата, похоти и запредельных ощущений. Вирт, вино, ужин и вот уже стандартные поцелую, ласки. И ничего, чтобы выдало бы в тебе рабыню, покорную, униженную суку.
Красивая, мягкотелая, с нежным взглядом и дурным характером. Получая пощечину затихала, от боли могла кончить, возбуждаясь теряла приличия и полностью отрицала табу.
В тот вечер, она встала на колени, пока я сидел на диване и стала сосать. С удовольствием, причмокиванием, помогала себе ручкой, периодически смотрела на меня. Ее грудь, пока еще в одежде, елозила по краю дивана.
Я поднял ее, усадил рядом, стал раздевать, вот уже я сжимал ее крупную тяжелую грудь, чуть сжал сосок, вот уже моя рука у нее в трусиках и пальцы поверх промокшей насквозь пизды. Она голая полулежи на диване с широко раздвинутыми ногами, одна из которых согнута в колене, показывает свою пизду, которую я мну, сиськи болтаются из стороны в сторону, а она лишь закидывает голову, постанывает.
А дальше, с этого все и началось. Я попробовал засунуть в нее три пальца, в текущую, опухшую пизду, и она меня остановила
— Я девочка, там, можно в попку. И все это с полустоном, с раздвинутыми ногами, с приоткрытым ртом в котором не так давно был хуй, и она знала, что с ним делать. И вдруг, девственница.
Но дело приятное, да и завелся я дико от этой ситуации. Поставил ее раком, она сама прогнулась, заелозила жопой, смотрит на меня через плечо. Смазал ей жопу слюной и ее же соками из хлюпающей пизды. Стал потихоньку входить, чтобы, мол, не больно.
И тут она сказала: «Жестче, пожалуйста жестче...», на выдохе, на стоне... С этого «жестче» все и началось.
Я резко вогнал хуй в ее плотную жопу, сжал ягодицы, стал их мять, бить, она, как ненормальная насаживалась на член и орала. Она подавалась вперед, дергалась, шевелилась. Я взял ее за волосы, потянул, ей было больно, а она лишь стонала — еще, еще, еще...
Я ебал восемнадцатилетнюю девственницу в жопу. Красивую и похотливую. Я драл ее как суку. Я унижал ее, делал больно, а она орет, стонет и кончает.
Ситуация сводила с ума.
Я кончил ей в жопу. Резко вышел, полюбовался пульсирующим анусом молоденькой попки.
— Ползи сюда, вылижешь, хуй и своей жопы. Она вылизывала с придыханием, с удовольствием.
В тот вечер я еще дважды кончил, в ее жопу и в ее рот, я мял ее грудь, сжимал соски, о легких синяков, на ее жопе были следы ладоней, а лицо ее было заплаканным, лишь туман в глазах выдавал желание и кайф от происходившего, да пизда, что текла в три ручья.
Отобрал у нее трусики и отправил домой девочку-целочку. В окно видел, как она идет, чуть покачиваясь на каблуках.
Собственно, я думал, что на этом все и жалел, что не выебал ее в пизду. Но она пришла через три дня, сама и попросила ее трахнуть, но не ебать в пизду. Сказала, что хочет жесткости и хочет попробовать многое, а пизду не трогать.
Так и выработались наши правила. Куда угодно и что угодно, только не целка. Учитывая темперамент этой шлюхи, и желание попробовать многое — меня это устроило.
В тот вечер я связал ее, голую, лишь в чулках — руки за спиной, грудь перетянул, повесил зажимы, дальше грузы. Она пробовала это впервые. Она орала. В рот получила кляп. Плакала. Мотала головой, но по течке из пизды было понятно, что ее это дико заводит. Потом не развязывая, вынув кляп, стал ебать в рот. Грудь качалась, соски дергались. Она стонала и мычала. Я смотрел на нее сверху вниз — сжатая грудь, сжатые соски, пурпурные, окружья сисек, цепочки и грузы, ее ходящий на хуе рот трубочкой, слюна, сопение. Дикое зрелище. Возбуждающее зрелище. Я стал кончать ей в рот. Прижал затылок и не вынимая хуй залил ей всю глотку, она давилась, кашляла сперма капала с губ, она была вся в слезах, в сперме, раскрасневшаяся от такой ебли.
Развязал, снял все. Она была изможденна, но довольна. Толкнул ее на пол, ноги положил на нее. Она приняла их на сиськи, я толкал их, задевал соски, она морщилась от боли в них, но подавалась навстречу, ей была приятна эта боль. Немного выпил.
— хозяин, я хочу хуй, пожалуйста, дайте мне хуй в рот, я очень хочу.
— ты не заслужила хуй, а вот порку ты заслужила, шлюха!
— да хозяин.
Поставил ее раком и с удовольствием выпорол ее жопу и спину, перевернул — порол пизду и внутреннюю сторону бедер. Орала, выла, пыталась бежать, уползти. Всего 60 ударов. Получила с десяток пощечин, после разрешил кончить и она вся в красных полосах и слезах, раздвинула ноги широко и натирала клитор и кончила, выгнувшись и подавшись вперед. А я опять стоял над ней и любовался шлюхой. В тот вечер я ебал ее в рот и жопу, мучал ее сиськи, она кончила раз 6, я дважды. Она напилась спермы.
Отвел ее с собой в туалет, она стояла рядом на коленях, пока я писал, открыв рот, я стряхнул на ее язык, она вылизала член. И я окончательно понял, что до пизды ее я доберусь, но настаивать не буду, т. к она примет все.
И она принимала. Я был с ней строг и жесток. Она регулярно получала порку, мы попробовали ремень, плетку, стек, розги. На розгах она было даже ушла, обиделась. А через неделю приползла обратно и умоляла простить. И розг было в два раза больше. Она все перенесла.
В наказание я ебал ее, но не давал ей кончать, совал в жопу вибратор, одевал стимулятор на клитор, но не давал кончать. Запретил дрочить дома при мне, где угодно. И эту неделю запрета она была шелковая, я касался ее и она текла, она сразу была готова, обмякала и умоляла — выеби меня, хозяин.
Всю неделю доводя ее до оргазма, но не давая ей кончать, я шептал или говорил ей — «пурпур». Кончать не давал. Через неделю, когда я разрешил ей кончить, ее трясло и выворачивало, она кончала долго и стонала «пурпур». Потом было достаточно шепнуть ей где-нибудь в общественном транспорте «пурпур» и она была готова кончить, от одного прикосновения. Я так и делал, сводя ее с ума, стыдом и ее похотью.
В те дни когда она проводила у меня много часов, она жила с ошейником, ела из миски. Я заставлял ее сосать пока я ем, прислуживать мне в туалете. Я ебал ее жестко но не часто, больше мучая и унижая. Одно из самых ярких впечатлений это ее первый опыт золотого дождя. Она стала просить об этом, решившись, после того раза со стряхиванием, и это практиковал, но не совмещал с масштабными играми.
С чего же все началось, водоворот разврата, похоти и запредельных ощущений. Вирт, вино, ужин и вот уже стандартные поцелую, ласки. И ничего, чтобы выдало бы в тебе рабыню, покорную, униженную суку.
Красивая, мягкотелая, с нежным взглядом и дурным характером. Получая пощечину затихала, от боли могла кончить, возбуждаясь теряла приличия и полностью отрицала табу.
В тот вечер, она встала на колени, пока я сидел на диване и стала сосать. С удовольствием, причмокиванием, помогала себе ручкой, периодически смотрела на меня. Ее грудь, пока еще в одежде, елозила по краю дивана.
Я поднял ее, усадил рядом, стал раздевать, вот уже я сжимал ее крупную тяжелую грудь, чуть сжал сосок, вот уже моя рука у нее в трусиках и пальцы поверх промокшей насквозь пизды. Она голая полулежи на диване с широко раздвинутыми ногами, одна из которых согнута в колене, показывает свою пизду, которую я мну, сиськи болтаются из стороны в сторону, а она лишь закидывает голову, постанывает.
А дальше, с этого все и началось. Я попробовал засунуть в нее три пальца, в текущую, опухшую пизду, и она меня остановила
— Я девочка, там, можно в попку. И все это с полустоном, с раздвинутыми ногами, с приоткрытым ртом в котором не так давно был хуй, и она знала, что с ним делать. И вдруг, девственница.
Но дело приятное, да и завелся я дико от этой ситуации. Поставил ее раком, она сама прогнулась, заелозила жопой, смотрит на меня через плечо. Смазал ей жопу слюной и ее же соками из хлюпающей пизды. Стал потихоньку входить, чтобы, мол, не больно.
И тут она сказала: «Жестче, пожалуйста жестче...», на выдохе, на стоне... С этого «жестче» все и началось.
Я резко вогнал хуй в ее плотную жопу, сжал ягодицы, стал их мять, бить, она, как ненормальная насаживалась на член и орала. Она подавалась вперед, дергалась, шевелилась. Я взял ее за волосы, потянул, ей было больно, а она лишь стонала — еще, еще, еще...
Я ебал восемнадцатилетнюю девственницу в жопу. Красивую и похотливую. Я драл ее как суку. Я унижал ее, делал больно, а она орет, стонет и кончает.
Ситуация сводила с ума.
Я кончил ей в жопу. Резко вышел, полюбовался пульсирующим анусом молоденькой попки.
— Ползи сюда, вылижешь, хуй и своей жопы. Она вылизывала с придыханием, с удовольствием.
В тот вечер я еще дважды кончил, в ее жопу и в ее рот, я мял ее грудь, сжимал соски, о легких синяков, на ее жопе были следы ладоней, а лицо ее было заплаканным, лишь туман в глазах выдавал желание и кайф от происходившего, да пизда, что текла в три ручья.
Отобрал у нее трусики и отправил домой девочку-целочку. В окно видел, как она идет, чуть покачиваясь на каблуках.
Собственно, я думал, что на этом все и жалел, что не выебал ее в пизду. Но она пришла через три дня, сама и попросила ее трахнуть, но не ебать в пизду. Сказала, что хочет жесткости и хочет попробовать многое, а пизду не трогать.
Так и выработались наши правила. Куда угодно и что угодно, только не целка. Учитывая темперамент этой шлюхи, и желание попробовать многое — меня это устроило.
В тот вечер я связал ее, голую, лишь в чулках — руки за спиной, грудь перетянул, повесил зажимы, дальше грузы. Она пробовала это впервые. Она орала. В рот получила кляп. Плакала. Мотала головой, но по течке из пизды было понятно, что ее это дико заводит. Потом не развязывая, вынув кляп, стал ебать в рот. Грудь качалась, соски дергались. Она стонала и мычала. Я смотрел на нее сверху вниз — сжатая грудь, сжатые соски, пурпурные, окружья сисек, цепочки и грузы, ее ходящий на хуе рот трубочкой, слюна, сопение. Дикое зрелище. Возбуждающее зрелище. Я стал кончать ей в рот. Прижал затылок и не вынимая хуй залил ей всю глотку, она давилась, кашляла сперма капала с губ, она была вся в слезах, в сперме, раскрасневшаяся от такой ебли.
Развязал, снял все. Она была изможденна, но довольна. Толкнул ее на пол, ноги положил на нее. Она приняла их на сиськи, я толкал их, задевал соски, она морщилась от боли в них, но подавалась навстречу, ей была приятна эта боль. Немного выпил.
— хозяин, я хочу хуй, пожалуйста, дайте мне хуй в рот, я очень хочу.
— ты не заслужила хуй, а вот порку ты заслужила, шлюха!
— да хозяин.
Поставил ее раком и с удовольствием выпорол ее жопу и спину, перевернул — порол пизду и внутреннюю сторону бедер. Орала, выла, пыталась бежать, уползти. Всего 60 ударов. Получила с десяток пощечин, после разрешил кончить и она вся в красных полосах и слезах, раздвинула ноги широко и натирала клитор и кончила, выгнувшись и подавшись вперед. А я опять стоял над ней и любовался шлюхой. В тот вечер я ебал ее в рот и жопу, мучал ее сиськи, она кончила раз 6, я дважды. Она напилась спермы.
Отвел ее с собой в туалет, она стояла рядом на коленях, пока я писал, открыв рот, я стряхнул на ее язык, она вылизала член. И я окончательно понял, что до пизды ее я доберусь, но настаивать не буду, т. к она примет все.
И она принимала. Я был с ней строг и жесток. Она регулярно получала порку, мы попробовали ремень, плетку, стек, розги. На розгах она было даже ушла, обиделась. А через неделю приползла обратно и умоляла простить. И розг было в два раза больше. Она все перенесла.
В наказание я ебал ее, но не давал ей кончать, совал в жопу вибратор, одевал стимулятор на клитор, но не давал кончать. Запретил дрочить дома при мне, где угодно. И эту неделю запрета она была шелковая, я касался ее и она текла, она сразу была готова, обмякала и умоляла — выеби меня, хозяин.
Всю неделю доводя ее до оргазма, но не давая ей кончать, я шептал или говорил ей — «пурпур». Кончать не давал. Через неделю, когда я разрешил ей кончить, ее трясло и выворачивало, она кончала долго и стонала «пурпур». Потом было достаточно шепнуть ей где-нибудь в общественном транспорте «пурпур» и она была готова кончить, от одного прикосновения. Я так и делал, сводя ее с ума, стыдом и ее похотью.
В те дни когда она проводила у меня много часов, она жила с ошейником, ела из миски. Я заставлял ее сосать пока я ем, прислуживать мне в туалете. Я ебал ее жестко но не часто, больше мучая и унижая. Одно из самых ярких впечатлений это ее первый опыт золотого дождя. Она стала просить об этом, решившись, после того раза со стряхиванием, и это практиковал, но не совмещал с масштабными играми.