Меня зовут Максим, мне 18 лет, я из Москвы. Это случилось под Новый год в Австрии. Мои родители болели горными лыжами, ну и решили меня тоже взять с собой за компанию. Я, конечно, был рад безумно, лыжи не переносил в принципе, отпирался, как только мог, мол, экзамены, все дела... как оказалось напрасно.
В тот день я решил забить на лыжи. Надоело прост, не мое это... Пошел в сауну, что располагалась прямо в отеле, бесплатно для постояльцев отеля. Запер дверь, оставил ключ на ресепшене, взял там же халат и направился на нижние этажи, где она и располагалась. Времени у меня было часов шесть, раньше моих с гор не сгонишь, так что можно было спокойно расслабиться. Да и народу с утра там практически не было, короче, мне везло с самого начала.
Я растянулся на ближайшем лежаке, соседей не оказалось, что не могло не радовать. Один раз рядом оказались какие-то две фифы, разменявшие четвертый десяток, ветер в голове страшный, мозги от разговора ихнего (все-таки волей-неволей подслушиваешь) вынесло напрочь. Провалявшись минут пятнадцать начал немного подремывать, но мой покой был нарушен еще одним посетителем, точнее, посетительницей.
В парную вошла, вернее сказать, вплыла скорей всего армянка, довольно высокого роста. Лет ей было где-то под тридцать-тридцать пять, точней сказать нельзя было — ее глаза скрывали темные очки. Скорей всего из солярия, решила не оставлять их нигде, чтоб не сперли — мелочь, но неприятно. Не уверен, что сауна после солярия здорово скажется на ее здоровье, хотя это уже ее дело. Наверняка она была женой какого-то богатого мужика, достаточно обеспеченного и легкомысленного, чтобы отправить ее на курорт одну. В голову плыли эти и другие бредовые мысли, чтобы отвлечь внимания от ее шикарного тела. Размеры были, конечно, отличными от стандартов, но при одном взгляде на нее начинала кружиться голова, а член моментально вставал колом. Кожа была загорелая, манящая и наверняка бархатная на ощупь, обнаженная аппетитная грудь размера третьего-четвертого нежно тряслась в такт ее шагам; мощные, сочные ноги, покачивая бедрами, привели свою обладательницу к лежаку напротив меня. Она повернулась лицом к нему, сняла с бедер полотенце, намереваясь постелить его на лежбище.
Моему взору открылась... большая, иначе не сказать, аппетитнейшая и желаннейшая попка, которые я вообще когда-либо видел. Дамочка носила стринги, выставляющие напоказ сладкие ягодицы, не тронутые целлюлитом вовсе. В ее теле, казалось, не было ни грамма лишнего жира, все было в идеальной гармонии, подтянуто и сглажено. Она улеглась на спинку, закинув ногу на ногу, немного помассировала грудь и замерла. Решив, что она решила прикорнуть (темные очки не позволяли мне увидеть ее глаза), я снова принялся разглядывать это совершенство. На ее теле уже выступали капельки пота, скользя по его неровностям, еще сильнее возбуждая желание попробовать эту женщину. Таращился я на нее минут десять будучи твердо уверенным, что она спит. Ну не люблю я темные очки. Как оказалась, она все это время бодрствовала...
— Тебе не надоело таращиться? — раздраженно бросила она. Сказать что я перепугался — ничего не сказать, я был просто в акуе.
— Редко, когда такое тело аппетитное увидеть можно, хочется полюбоваться, — сдавленно отозвался я.
Она пробормотала что-то про сопливую озабоченную молодежь и перевернулась на живот. Издевается что ли?! Если я от ее груди и ног взгляда отвести не мог, то уж от попки и подавно. «Издевается», — решил я, когда она стала поигрывать ягодицами, наконец, решив помочь им рукой, и поправила тоненькую ниточку стринг, неудобно лежащей в щелке. Поиграв попкой еще немного, она матюгнулась, — за мной опять следила.
— Слушай, если тебе нечем заняться, принеси мне воды, — бросила она, отворачиваясь к стене. Что тут можно было сделать? ТАКОЙ женщине отказать было нельзя, меня как ветром сдуло. Увидев меня через минуту с бутылкой прохладной минералки она была, мягко говоря, изумлена.
— Шустрый, — удивленно пробормотала она, прикладываясь к горлышку. — Послушный, — добавила, закручивая крышку. С видом, как будто все так и должно было быть, она снова улеглась и отвернулась к стенке.
— Что-нибудь еще? — молитвенно произнес я. Блин, не дай бог она заигнорит.
Глубоко вздохнув, она вновь посмотрела на меня.
— Спину помассируй, — уже приказала, а не попросила.
Да запросто, видок у меня был, как будто билеты в рай вручили, впрочем, примерно так оно и было. Я сел на колени позади нее, еле втиснувшись, лежак был не такой уж и длинный.
— Поближе пододвинься, не удобно будет, — сказала она, привставая. — На середину сядь.
Я так и сделал. Она, усевшись впереди меня, кое-как улеглась. Потом стала угрожающе даже приближаться. Мой взгляд от ее шикарной попки не отрывался. Наконец, ее таз забрался на мой, я сидел уже на пятой точке, лицом к ней, она лежала на животе, ее влагалище было прямо на моем члене, если не считать тонких трусов, ну и полотенца у меня на бедрах. Она сразу попросила его убрать — ей видите ли было неудобно. Сказано — сделано. Ее промежность немного поелозила на моем стоявшем члене, я чувствовал, как головка трется о пухлые губки, пока, наконец, она не успокоилась и окончательно не прижала меня к себе ногами (под каким неимоверным углом она их развернула — не представляю, это потрясающая женщина).
— Начинай, — снова приказным тоном потребовала она.
Мои руки заскользили по ее мокрой коже, стараясь двигаться как можно нежнее и приятнее. Мои познания в массаже были никакими, но я много раз видел, как его делают, так что попытался повторить в точности. Иногда она потягивалась, снова елозя по моему члену.
— Тверденький, хорошо, — промычала она. — Плечи давай.
Плечи так плечи... и шейку немного, если позволите.
— Низ поясницы, пройдись.
Да любое ваше желание.
— И еще ниже.
Куда ниже-то?! За задницу хватать? А если прогонит?
— Ниже я сказала!
Ну вот тебе ниже... чуть-чуть...
— Блин, попу массируй!
О, иного и не требовалось. Я с таким энтузиазмом вцепился в ее сладкие булки, что ее недовольное сопение даже прекратилось. Все, кис, не оторвешь. Блаженство невероятное осязать эту мягкую, сладкую плоть. Наигравшись, я принялся массировать две эрогенные зоны, которые, как я примерно помнил, находились посередине ягодиц. Судя по довольному стону, я попал куда надо. Уже осмелев, я позволял себе играть с ней как мог, и шлепал ее по попке, вызывая короткий сладостный вскрик, и разводя в сторону обе половинки, лаская дырочку.
— Ну ладно, хорошо, — удовлетворенно произнесла она, усаживаясь на меня. Ее спинка уткнулась мне в нос, обдав терпким запахом женского пота. Какое-то время она так посидела, потом встала и приказала обтереть себя полотенцем. Пока я осторожно занимался этим, невольно продолжая массаж, она заявила, что тут слишком жарко и что мы сейчас пойдем к ней в номер, где я продолжу ее ласкать. Мое мнение вообще не спрашивалось, да она и знала ответ. Когда я закончил, она отобрала полотенце и, пройдясь по своим особо сладким местам, сунула мне его под нос:
— Нюхай.
Делать нечего.
— Я сказала, нюхай. Вдохни сильнее. Понравилось? Это хорошо...
Какой хорошо, блин, у меня от ее секреции аж в глазах помутнело, чуть не кончил прямо здесь, ей богу...
— Одевайся и иди за мной, — скучным голосом сказала она.
Накинув халат, я отправился за покачивающей бедрами женщиной. Пока мы шли к ней в номер меня терзали всякие бредовые мысли. Господи, что я вытворяю? Армянка, лет под 35, уже женщина все-таки в возрасте, что тебе, ровесниц не хватает? Хватает... но от этой таким сексом несет уй... А что если сейчас в ее номере на меня набросится ее Гоги, переломает все кости и найдут меня вместе с захоронениями Суворовских воинов, проваливших марш-бросок?! Зато если нет, в одной комнате с такой женщиной...
На мое счастье никого в комнате не было. Очки она наконец-то сняла. Симпатичная. Даже очень. Она разделась окончательно, заставила меня проделать тоже самое и понесла свое аппетитное тело в ванную. Попросила сделать массаж стоп. Понравилось, значит. Долгое время я ласкал ее розовые пятки, как-то слишком молодо выглядевшие для ее возраста. Вдруг она одно ножкой провела по моему лицу.
— Полижи ее.
Я осторожно взял стопу в руку и вопросительно уставился на нее.
— Ну, полижи. Пососи палец, — с усмешкой добавила она.
Лучше с ней не спорить, — подумал я, проводя языком по ее пальчикам. Слава богу, вода сделала свое дело и смыла всю грязь и пот, а то меня бы просто вырвало. Я даже вошел во вкус, лаская ее ножки. Иногда она заливалась смехом, когда становилось очень щекотно, но потом все равно с улыбкой на лице настойчиво требовала продолжить ласки.
— Ты послушный, это здорово, — вновь произнесла она, заходясь смехом.
Потом она попросила помочь ей помыться. Спинку, там, потереть, все дела. Сделал я это опять на ура. Осторожно помыл ее груди, немного пощипывая за соски. Лаская клитор, освежил ее промежность.
— А теперь мою попку, как следует только, — лукаво сказала она, разводя в сторону ягодички.
Я нанес немного мыла вокруг ее дырочки и массирующими движениями размазал пену по всей попке.
— Как следует, я же сказала.
Ну ладно. Намылил всю дырочку, даже внутрь немного залез. Надеюсь, мыло кишки щипать не будет, а то она будет в жутком гневе от боли в заднице.
— Хорошо, я пока умоюсь, а ты приготовь постель для нас.
Для нас?! Она сказала ДЛЯ НАС?! Боже бой... Носился по всей комнате как молния. Взбил подушки, простыню как следует натянул, одеяло расправил. Когда моя богиня показалась в дверях, все уже было лучше, чем готово.
Покачивая бедрами, она уселась на кровать, в руках вертела свои стринги, в которых еще в сауне была.
— На колени встань.
Пришлось подчиниться.
— Мне нравится, что ты слушаешься меня. И ты будешь делать все, что я скажу, понял, меня, славянин?
Похоже, ее заводила то, что я был другой национальности.
— Понял.
— Малыш еще... тебе нравится, что тетя тобой помыкает? — томно спросила она.
— Нравится.
— Лаконичен... да я с тобой не разговоры говорить пришла. На, сунь в рот, — она протянула мне свои стринги. Обхватив меня за голову, она сама затолкала трусики мне в рот, хотя я и не особо сопротивлялся. Какая женщина...
Она закрыла мне губы ладошкой и подождала немного.
— А теперь сглотни.
Я постарался не думать о том, что у меня во рту торчит, и опять подчинился.
— Хорошо, — улыбнулась она. — А то я бы тебя до себя не допустила.
Она вынула трусики и встала раком.
— А теперь полижи мне попку.
Вот это номер...
— Ну давай, ты же сам ее мыл, все чисто.
В тот день я решил забить на лыжи. Надоело прост, не мое это... Пошел в сауну, что располагалась прямо в отеле, бесплатно для постояльцев отеля. Запер дверь, оставил ключ на ресепшене, взял там же халат и направился на нижние этажи, где она и располагалась. Времени у меня было часов шесть, раньше моих с гор не сгонишь, так что можно было спокойно расслабиться. Да и народу с утра там практически не было, короче, мне везло с самого начала.
Я растянулся на ближайшем лежаке, соседей не оказалось, что не могло не радовать. Один раз рядом оказались какие-то две фифы, разменявшие четвертый десяток, ветер в голове страшный, мозги от разговора ихнего (все-таки волей-неволей подслушиваешь) вынесло напрочь. Провалявшись минут пятнадцать начал немного подремывать, но мой покой был нарушен еще одним посетителем, точнее, посетительницей.
В парную вошла, вернее сказать, вплыла скорей всего армянка, довольно высокого роста. Лет ей было где-то под тридцать-тридцать пять, точней сказать нельзя было — ее глаза скрывали темные очки. Скорей всего из солярия, решила не оставлять их нигде, чтоб не сперли — мелочь, но неприятно. Не уверен, что сауна после солярия здорово скажется на ее здоровье, хотя это уже ее дело. Наверняка она была женой какого-то богатого мужика, достаточно обеспеченного и легкомысленного, чтобы отправить ее на курорт одну. В голову плыли эти и другие бредовые мысли, чтобы отвлечь внимания от ее шикарного тела. Размеры были, конечно, отличными от стандартов, но при одном взгляде на нее начинала кружиться голова, а член моментально вставал колом. Кожа была загорелая, манящая и наверняка бархатная на ощупь, обнаженная аппетитная грудь размера третьего-четвертого нежно тряслась в такт ее шагам; мощные, сочные ноги, покачивая бедрами, привели свою обладательницу к лежаку напротив меня. Она повернулась лицом к нему, сняла с бедер полотенце, намереваясь постелить его на лежбище.
Моему взору открылась... большая, иначе не сказать, аппетитнейшая и желаннейшая попка, которые я вообще когда-либо видел. Дамочка носила стринги, выставляющие напоказ сладкие ягодицы, не тронутые целлюлитом вовсе. В ее теле, казалось, не было ни грамма лишнего жира, все было в идеальной гармонии, подтянуто и сглажено. Она улеглась на спинку, закинув ногу на ногу, немного помассировала грудь и замерла. Решив, что она решила прикорнуть (темные очки не позволяли мне увидеть ее глаза), я снова принялся разглядывать это совершенство. На ее теле уже выступали капельки пота, скользя по его неровностям, еще сильнее возбуждая желание попробовать эту женщину. Таращился я на нее минут десять будучи твердо уверенным, что она спит. Ну не люблю я темные очки. Как оказалась, она все это время бодрствовала...
— Тебе не надоело таращиться? — раздраженно бросила она. Сказать что я перепугался — ничего не сказать, я был просто в акуе.
— Редко, когда такое тело аппетитное увидеть можно, хочется полюбоваться, — сдавленно отозвался я.
Она пробормотала что-то про сопливую озабоченную молодежь и перевернулась на живот. Издевается что ли?! Если я от ее груди и ног взгляда отвести не мог, то уж от попки и подавно. «Издевается», — решил я, когда она стала поигрывать ягодицами, наконец, решив помочь им рукой, и поправила тоненькую ниточку стринг, неудобно лежащей в щелке. Поиграв попкой еще немного, она матюгнулась, — за мной опять следила.
— Слушай, если тебе нечем заняться, принеси мне воды, — бросила она, отворачиваясь к стене. Что тут можно было сделать? ТАКОЙ женщине отказать было нельзя, меня как ветром сдуло. Увидев меня через минуту с бутылкой прохладной минералки она была, мягко говоря, изумлена.
— Шустрый, — удивленно пробормотала она, прикладываясь к горлышку. — Послушный, — добавила, закручивая крышку. С видом, как будто все так и должно было быть, она снова улеглась и отвернулась к стенке.
— Что-нибудь еще? — молитвенно произнес я. Блин, не дай бог она заигнорит.
Глубоко вздохнув, она вновь посмотрела на меня.
— Спину помассируй, — уже приказала, а не попросила.
Да запросто, видок у меня был, как будто билеты в рай вручили, впрочем, примерно так оно и было. Я сел на колени позади нее, еле втиснувшись, лежак был не такой уж и длинный.
— Поближе пододвинься, не удобно будет, — сказала она, привставая. — На середину сядь.
Я так и сделал. Она, усевшись впереди меня, кое-как улеглась. Потом стала угрожающе даже приближаться. Мой взгляд от ее шикарной попки не отрывался. Наконец, ее таз забрался на мой, я сидел уже на пятой точке, лицом к ней, она лежала на животе, ее влагалище было прямо на моем члене, если не считать тонких трусов, ну и полотенца у меня на бедрах. Она сразу попросила его убрать — ей видите ли было неудобно. Сказано — сделано. Ее промежность немного поелозила на моем стоявшем члене, я чувствовал, как головка трется о пухлые губки, пока, наконец, она не успокоилась и окончательно не прижала меня к себе ногами (под каким неимоверным углом она их развернула — не представляю, это потрясающая женщина).
— Начинай, — снова приказным тоном потребовала она.
Мои руки заскользили по ее мокрой коже, стараясь двигаться как можно нежнее и приятнее. Мои познания в массаже были никакими, но я много раз видел, как его делают, так что попытался повторить в точности. Иногда она потягивалась, снова елозя по моему члену.
— Тверденький, хорошо, — промычала она. — Плечи давай.
Плечи так плечи... и шейку немного, если позволите.
— Низ поясницы, пройдись.
Да любое ваше желание.
— И еще ниже.
Куда ниже-то?! За задницу хватать? А если прогонит?
— Ниже я сказала!
Ну вот тебе ниже... чуть-чуть...
— Блин, попу массируй!
О, иного и не требовалось. Я с таким энтузиазмом вцепился в ее сладкие булки, что ее недовольное сопение даже прекратилось. Все, кис, не оторвешь. Блаженство невероятное осязать эту мягкую, сладкую плоть. Наигравшись, я принялся массировать две эрогенные зоны, которые, как я примерно помнил, находились посередине ягодиц. Судя по довольному стону, я попал куда надо. Уже осмелев, я позволял себе играть с ней как мог, и шлепал ее по попке, вызывая короткий сладостный вскрик, и разводя в сторону обе половинки, лаская дырочку.
— Ну ладно, хорошо, — удовлетворенно произнесла она, усаживаясь на меня. Ее спинка уткнулась мне в нос, обдав терпким запахом женского пота. Какое-то время она так посидела, потом встала и приказала обтереть себя полотенцем. Пока я осторожно занимался этим, невольно продолжая массаж, она заявила, что тут слишком жарко и что мы сейчас пойдем к ней в номер, где я продолжу ее ласкать. Мое мнение вообще не спрашивалось, да она и знала ответ. Когда я закончил, она отобрала полотенце и, пройдясь по своим особо сладким местам, сунула мне его под нос:
— Нюхай.
Делать нечего.
— Я сказала, нюхай. Вдохни сильнее. Понравилось? Это хорошо...
Какой хорошо, блин, у меня от ее секреции аж в глазах помутнело, чуть не кончил прямо здесь, ей богу...
— Одевайся и иди за мной, — скучным голосом сказала она.
Накинув халат, я отправился за покачивающей бедрами женщиной. Пока мы шли к ней в номер меня терзали всякие бредовые мысли. Господи, что я вытворяю? Армянка, лет под 35, уже женщина все-таки в возрасте, что тебе, ровесниц не хватает? Хватает... но от этой таким сексом несет уй... А что если сейчас в ее номере на меня набросится ее Гоги, переломает все кости и найдут меня вместе с захоронениями Суворовских воинов, проваливших марш-бросок?! Зато если нет, в одной комнате с такой женщиной...
На мое счастье никого в комнате не было. Очки она наконец-то сняла. Симпатичная. Даже очень. Она разделась окончательно, заставила меня проделать тоже самое и понесла свое аппетитное тело в ванную. Попросила сделать массаж стоп. Понравилось, значит. Долгое время я ласкал ее розовые пятки, как-то слишком молодо выглядевшие для ее возраста. Вдруг она одно ножкой провела по моему лицу.
— Полижи ее.
Я осторожно взял стопу в руку и вопросительно уставился на нее.
— Ну, полижи. Пососи палец, — с усмешкой добавила она.
Лучше с ней не спорить, — подумал я, проводя языком по ее пальчикам. Слава богу, вода сделала свое дело и смыла всю грязь и пот, а то меня бы просто вырвало. Я даже вошел во вкус, лаская ее ножки. Иногда она заливалась смехом, когда становилось очень щекотно, но потом все равно с улыбкой на лице настойчиво требовала продолжить ласки.
— Ты послушный, это здорово, — вновь произнесла она, заходясь смехом.
Потом она попросила помочь ей помыться. Спинку, там, потереть, все дела. Сделал я это опять на ура. Осторожно помыл ее груди, немного пощипывая за соски. Лаская клитор, освежил ее промежность.
— А теперь мою попку, как следует только, — лукаво сказала она, разводя в сторону ягодички.
Я нанес немного мыла вокруг ее дырочки и массирующими движениями размазал пену по всей попке.
— Как следует, я же сказала.
Ну ладно. Намылил всю дырочку, даже внутрь немного залез. Надеюсь, мыло кишки щипать не будет, а то она будет в жутком гневе от боли в заднице.
— Хорошо, я пока умоюсь, а ты приготовь постель для нас.
Для нас?! Она сказала ДЛЯ НАС?! Боже бой... Носился по всей комнате как молния. Взбил подушки, простыню как следует натянул, одеяло расправил. Когда моя богиня показалась в дверях, все уже было лучше, чем готово.
Покачивая бедрами, она уселась на кровать, в руках вертела свои стринги, в которых еще в сауне была.
— На колени встань.
Пришлось подчиниться.
— Мне нравится, что ты слушаешься меня. И ты будешь делать все, что я скажу, понял, меня, славянин?
Похоже, ее заводила то, что я был другой национальности.
— Понял.
— Малыш еще... тебе нравится, что тетя тобой помыкает? — томно спросила она.
— Нравится.
— Лаконичен... да я с тобой не разговоры говорить пришла. На, сунь в рот, — она протянула мне свои стринги. Обхватив меня за голову, она сама затолкала трусики мне в рот, хотя я и не особо сопротивлялся. Какая женщина...
Она закрыла мне губы ладошкой и подождала немного.
— А теперь сглотни.
Я постарался не думать о том, что у меня во рту торчит, и опять подчинился.
— Хорошо, — улыбнулась она. — А то я бы тебя до себя не допустила.
Она вынула трусики и встала раком.
— А теперь полижи мне попку.
Вот это номер...
— Ну давай, ты же сам ее мыл, все чисто.