Изнурительное испытание. Часть 1
Марине было 18 лет, когда она лишилась девственности. Ничего необычного: ее день рождения, плюшевое сердце в подарок, первый парень стал первым мужчиной. Прошло несколько лет — и вот Марина уже студентка педагогического вуза. Она мечтала преподавать историю и старательно корпела над учебниками днем. А вот по ночам она предавалась совсем иным занятиям...
Закрывшись в спальне и потушив свет, чтобы родители думали, что она спит, Марина давала волю рукам. Она любила ласкать свои груди идеальной формы. Бог наделил ее четвертым размером, что вполне устраивало и саму Марину, и мужчин, которые оказывали ей знаки внимания. Она любила забираться пальчиком под трусики и ласкать свои половые губки. Доведя себя до оргазма, девушка спокойно засыпала, чтобы утром снова вернуться к учебникам.
Иногда ей снились эротические сны, но все эти видения были лишь жалким подобием того, что случилось однажды.
Приближалась очередная зимняя сессия. Несмотря на успешную в целом учебу Марина и представить не могла, как будет сдавать экзамен Эдуарду Игоревичу. Он был не слишком аккуратным мужчиной: не всегда глаженая рубашка, двухдневная щетина, заляпанные ботинки. Все это Марине не нравилось. А еще больше ей не нравились слухи, что Эдик (так студенты звали Эдуарда Игоревича), сильно придирается к красивым девушкам и специально валит их на экзамене.
После одного из занятий Марина подошла к преподавателю, чтобы задать какой-то вопрос. Пока Эдуард Игоревич отвечал, аудитория опустела.
— Если хотите гарантировано сдать мой экзамен, можете прочитать дополнительных пару книг, — сказал Эдуард Игоревич. — Только у меня их с собой нет. Можете заехать сегодня вечером ко мне, вот адрес.
Марина радостная выбежала из аудитории, уверенная, что теперь все будет отлично. Вечером она отправилась в гости к Эдуарду Игоревичу.
Она позвонила в дверь, и ей открыл высокий, по-прежнему небритый преподаватель, одетый в шорты и футболку. Он пригласил войти, предложил выпить чаю. Марина отказываться не стала, и это было ее главной ошибкой.
Эдуард Игоревич предложил Марине пройти в его рабочий кабинет. Она ожидала увидеть там письменный стол и полки с книгами, а обнаружила почти пустую комнату. Посередине стояла больничная кровать с ручками по бокам, которые, видимо, могли опускаться. Рядом — тумбочка. На тумбочке стояла коробка с различными приспособлениями. Когда до Марины дошло, ЧТО именно лежит там, Эдуард Игоревич уже закрыл дверь. Бежать было некуда. Да и бесполезно. По взгляду препода, Марина поняла, что он хочет от нее секса.
«Терять мне нечего, не девочка уже, — подумала студентка. — Он не так уж и противен. Тем более, что экзамен я после этого я точно получу».
Постоянного парня у Марины на тот момент не было, а сексом она не занималась последние месяцев 5. Мастурбация по ночам в счет не шла.
Эдик бросил на Марину взгляд, который говорил: Попалась птичка в клетку.
Он подошел к девушке и стал снимать с нее блузку, колготки, трусики. Лифчик расстегивать не стал. Он вывернул ткань так, чтобы они подпирали груди снизу. Юбка осталась на Марине и была грубо и бесцеремонно задрана. Марина стояла спиной к преподавателю и прикидывала, как дальше себя вести. Впрочем, думать ей о многом не пришлось. Эдик слегка подтолкнул ее, и она наклонилась.
— О! Да твою киску долго упрашивать не надо. Вон уже прям мокрая вся — Эдуард Игоревич грубо раздвинул нежные губки и вставил палец во влагалище. — Ммм. Какая узкая дырочка. Прям как я люблю! Ну не бойся, девочка. Скоро твоя киска будет молить о пощаде и станет гораздо шире.
Эдуард усмехнулся и что-то взял их коробки. Это оказалась веревка, которой он перетянул запястья девушки и привязал их у изголовья кровати. Марина лежала на спине, юбка задралась, напряженные соски дерзко торчали.
— Ну что ж, приступим к нашему уроку истории, — сказал преподаватель. Он широко развел ее ноги так, чтобы дырочка полностью предстала его взору.
Эдик (а мысленно Марина стала называть его только так) взял из коробки перо и стал водить им между ног девушки.
— Вот, Мариночка, это перышко. В турецких гаремах евнухи щекотали им наложниц султана, чтобы возбудить.
Марине стало очень хорошо. По телу разливалась знакомая сладкая истома. Эдик взял перо за другой конец, и острым кончиком стал ритмично нажимать на клитор Марины. Через пару минут студентка застонала от удовольствия.
— Так, моя птичка, тебе нравится. Это хорошо. Но это только начало. Я буду мучать тебя долго. Я заставлю тебя умолять об оргазме.
Он положил перо и стал ласкать Марину пальцами, а затем языком. Щетина колола нежную кожу, оставляя красные пятна. Затем снова пришел через пальцев. Эдик трахал Марину сначала одним средним, а потом средним и указательным пальцем. Марина даже не представляла, что может испытывать настолько сильные ощущения. Она не стесняясь стонала и вздыхала. Через несколько минут ее накрыла волна бурного оргазма.
— Это был первый, моя девочка. — проговорил Эдик. — Для разминки, скажем так.
Эдик достал маленький вибратор из коробки и вставил Марине в ее разгоряченную пизденку. Она содрогнулась от прикосновения и попыталась сомкнуть ноги.
— Ах так, моя птичка сопротивляется. Тогда поступим по-другому.
Эдик погрузил вибратор в ее недра и веревкой связал ноги. Теперь Марина не смогла бы вытолкнуть игрушку, даже если бы захотела. Сомкнутые бедра прочно удерживали вибратор в ней. Преподаватель включил вибратор при помощи пульта, отошел к окну и закурил. Он затягивался не спеша, любуясь, как извивается от наслаждения Марина.
Когда приближался оргазм, он выключал вибратор и давал девушке немного отдохнуть. Потом включал снова. Выбросив бычок в окно Эдик снова приблизился к Марине и начал ласкать ее грудь. Он больно сжимал и выкручивал соски, заставляя ее вскрикивать от боли. Но между ее ног пылал пожар. Смесь боли и наслаждения были сладкой пыткой, но Марине отчаянно хотелось кончить.
— Нет, моя девочка, еще не время, — сказал Эдик, поняв, что Марина готова испытать очередной оргазм.
Он снова и снова включал и выключал вибратор. Студентка потеряла счет времени.
Когда Эдик наигрался, он отвязал Марину и поставил раком. Она была настолько измучена пыткой, что даже не пыталась сопротивляться.
Слегка расставив ее ножки, Эдуард Игоревич снова ласкал Марину своими длинными пальцами. Он всхлипывала и надеялась, что он на этот раз доведет ее до оргазма.
— Ну что ж, настало время тебе принять в себя моего дружка, — сказал Эдик и снял с себя одежду.
Если бы Марина могла его видеть, она бы удивилась. Член ее преподавателя был в полной боевой готовности и имел весьма внушительные размеры.
Эдик начал засовывать свой хуй в дырочку Марины. Девушка почувствовала боль, несмотря на то, что была возбуждена до предела. Сделав усилие, головка оказалась внутри, но дальше член не продвигался.
— Ничего-ничего, — шептал Эдик. — Ты не первая с такой узкой дыркой. Сейчас все будет хорошо.
Он слегка достал свой член и снова засунул его. Но на этот раз быстро. Марина вскрикнула от дикой боли, пронзившей ее.
— Я буду трахать тебя долго и нудно, — пообещал преподаватель и начал совершать толчки.
Прошло пять минут, десять, пятнадцать, а кончать Эдуард Игоревич, судя по всему, не собирался. Он монотонно долбил Марину в ее узкую пизденку. Она уже порядком устала. После третьего оргазма она поняла, что больше не хочет секса, не хочет экзамена, ей ненавистна и история и ее преподаватель. Но он не останавливался.
Закрывшись в спальне и потушив свет, чтобы родители думали, что она спит, Марина давала волю рукам. Она любила ласкать свои груди идеальной формы. Бог наделил ее четвертым размером, что вполне устраивало и саму Марину, и мужчин, которые оказывали ей знаки внимания. Она любила забираться пальчиком под трусики и ласкать свои половые губки. Доведя себя до оргазма, девушка спокойно засыпала, чтобы утром снова вернуться к учебникам.
Иногда ей снились эротические сны, но все эти видения были лишь жалким подобием того, что случилось однажды.
Приближалась очередная зимняя сессия. Несмотря на успешную в целом учебу Марина и представить не могла, как будет сдавать экзамен Эдуарду Игоревичу. Он был не слишком аккуратным мужчиной: не всегда глаженая рубашка, двухдневная щетина, заляпанные ботинки. Все это Марине не нравилось. А еще больше ей не нравились слухи, что Эдик (так студенты звали Эдуарда Игоревича), сильно придирается к красивым девушкам и специально валит их на экзамене.
После одного из занятий Марина подошла к преподавателю, чтобы задать какой-то вопрос. Пока Эдуард Игоревич отвечал, аудитория опустела.
— Если хотите гарантировано сдать мой экзамен, можете прочитать дополнительных пару книг, — сказал Эдуард Игоревич. — Только у меня их с собой нет. Можете заехать сегодня вечером ко мне, вот адрес.
Марина радостная выбежала из аудитории, уверенная, что теперь все будет отлично. Вечером она отправилась в гости к Эдуарду Игоревичу.
Она позвонила в дверь, и ей открыл высокий, по-прежнему небритый преподаватель, одетый в шорты и футболку. Он пригласил войти, предложил выпить чаю. Марина отказываться не стала, и это было ее главной ошибкой.
Эдуард Игоревич предложил Марине пройти в его рабочий кабинет. Она ожидала увидеть там письменный стол и полки с книгами, а обнаружила почти пустую комнату. Посередине стояла больничная кровать с ручками по бокам, которые, видимо, могли опускаться. Рядом — тумбочка. На тумбочке стояла коробка с различными приспособлениями. Когда до Марины дошло, ЧТО именно лежит там, Эдуард Игоревич уже закрыл дверь. Бежать было некуда. Да и бесполезно. По взгляду препода, Марина поняла, что он хочет от нее секса.
«Терять мне нечего, не девочка уже, — подумала студентка. — Он не так уж и противен. Тем более, что экзамен я после этого я точно получу».
Постоянного парня у Марины на тот момент не было, а сексом она не занималась последние месяцев 5. Мастурбация по ночам в счет не шла.
Эдик бросил на Марину взгляд, который говорил: Попалась птичка в клетку.
Он подошел к девушке и стал снимать с нее блузку, колготки, трусики. Лифчик расстегивать не стал. Он вывернул ткань так, чтобы они подпирали груди снизу. Юбка осталась на Марине и была грубо и бесцеремонно задрана. Марина стояла спиной к преподавателю и прикидывала, как дальше себя вести. Впрочем, думать ей о многом не пришлось. Эдик слегка подтолкнул ее, и она наклонилась.
— О! Да твою киску долго упрашивать не надо. Вон уже прям мокрая вся — Эдуард Игоревич грубо раздвинул нежные губки и вставил палец во влагалище. — Ммм. Какая узкая дырочка. Прям как я люблю! Ну не бойся, девочка. Скоро твоя киска будет молить о пощаде и станет гораздо шире.
Эдуард усмехнулся и что-то взял их коробки. Это оказалась веревка, которой он перетянул запястья девушки и привязал их у изголовья кровати. Марина лежала на спине, юбка задралась, напряженные соски дерзко торчали.
— Ну что ж, приступим к нашему уроку истории, — сказал преподаватель. Он широко развел ее ноги так, чтобы дырочка полностью предстала его взору.
Эдик (а мысленно Марина стала называть его только так) взял из коробки перо и стал водить им между ног девушки.
— Вот, Мариночка, это перышко. В турецких гаремах евнухи щекотали им наложниц султана, чтобы возбудить.
Марине стало очень хорошо. По телу разливалась знакомая сладкая истома. Эдик взял перо за другой конец, и острым кончиком стал ритмично нажимать на клитор Марины. Через пару минут студентка застонала от удовольствия.
— Так, моя птичка, тебе нравится. Это хорошо. Но это только начало. Я буду мучать тебя долго. Я заставлю тебя умолять об оргазме.
Он положил перо и стал ласкать Марину пальцами, а затем языком. Щетина колола нежную кожу, оставляя красные пятна. Затем снова пришел через пальцев. Эдик трахал Марину сначала одним средним, а потом средним и указательным пальцем. Марина даже не представляла, что может испытывать настолько сильные ощущения. Она не стесняясь стонала и вздыхала. Через несколько минут ее накрыла волна бурного оргазма.
— Это был первый, моя девочка. — проговорил Эдик. — Для разминки, скажем так.
Эдик достал маленький вибратор из коробки и вставил Марине в ее разгоряченную пизденку. Она содрогнулась от прикосновения и попыталась сомкнуть ноги.
— Ах так, моя птичка сопротивляется. Тогда поступим по-другому.
Эдик погрузил вибратор в ее недра и веревкой связал ноги. Теперь Марина не смогла бы вытолкнуть игрушку, даже если бы захотела. Сомкнутые бедра прочно удерживали вибратор в ней. Преподаватель включил вибратор при помощи пульта, отошел к окну и закурил. Он затягивался не спеша, любуясь, как извивается от наслаждения Марина.
Когда приближался оргазм, он выключал вибратор и давал девушке немного отдохнуть. Потом включал снова. Выбросив бычок в окно Эдик снова приблизился к Марине и начал ласкать ее грудь. Он больно сжимал и выкручивал соски, заставляя ее вскрикивать от боли. Но между ее ног пылал пожар. Смесь боли и наслаждения были сладкой пыткой, но Марине отчаянно хотелось кончить.
— Нет, моя девочка, еще не время, — сказал Эдик, поняв, что Марина готова испытать очередной оргазм.
Он снова и снова включал и выключал вибратор. Студентка потеряла счет времени.
Когда Эдик наигрался, он отвязал Марину и поставил раком. Она была настолько измучена пыткой, что даже не пыталась сопротивляться.
Слегка расставив ее ножки, Эдуард Игоревич снова ласкал Марину своими длинными пальцами. Он всхлипывала и надеялась, что он на этот раз доведет ее до оргазма.
— Ну что ж, настало время тебе принять в себя моего дружка, — сказал Эдик и снял с себя одежду.
Если бы Марина могла его видеть, она бы удивилась. Член ее преподавателя был в полной боевой готовности и имел весьма внушительные размеры.
Эдик начал засовывать свой хуй в дырочку Марины. Девушка почувствовала боль, несмотря на то, что была возбуждена до предела. Сделав усилие, головка оказалась внутри, но дальше член не продвигался.
— Ничего-ничего, — шептал Эдик. — Ты не первая с такой узкой дыркой. Сейчас все будет хорошо.
Он слегка достал свой член и снова засунул его. Но на этот раз быстро. Марина вскрикнула от дикой боли, пронзившей ее.
— Я буду трахать тебя долго и нудно, — пообещал преподаватель и начал совершать толчки.
Прошло пять минут, десять, пятнадцать, а кончать Эдуард Игоревич, судя по всему, не собирался. Он монотонно долбил Марину в ее узкую пизденку. Она уже порядком устала. После третьего оргазма она поняла, что больше не хочет секса, не хочет экзамена, ей ненавистна и история и ее преподаватель. Но он не останавливался.