Беспрекословное подчинение
Виктор зашел в мужской туалет и вздрогнул. Прямо на полу сидела совсем молоденькая обнаженная шатенка. Ее руки были подняты над головой — они были прикованы наручниками и короткими цепями к умывальнику. Сбоку от умывальника висела табличка с надписью: трогать грудь пятьсот рублей, между ног — семьсот рублей, сношать куда-либо нельзя. На полу стояла коробочка для денег. Девушка встала с пола и улыбнулась ему.
Он погладил ее промежность с небольшим шелковистым волосом, и опустил деньги в коробку. Он сходил в писуар, потом помыл руки и смекнул, что запрещено только трахать ее и еще трогать бесплатно. Она сидела и смотрела на него. Тогда он встал перед ней, расстегнул ширинку и быстро подрочив, кончил на ее лицо и грудь. Она ничего не сказала, только утерлась рукой.
— Кто ты? — спросил он.
— Я Настя.
— Тебя можно снять?
— Да — ответила она доброжелательным голосом. — Я тут до семи. Приходите в семь.
Виктор нетерпеливо ждал назначенного времени. Он время от времени заглядывал в туалет. Девушку трогали почти все входящие. Каждый раз она вставала с пола и приветливо улыбалась им. Многие, как и Виктор, кончали на нее так, что к концу дня девушка была покрыта почти заметными сухими пятнами.
В семь часов пришла суховатая женщина и отвязала ее, она принесла девушке одежду и обувь.
— Вы хотите ее снять?
— Да — ответил Виктор. — На сутки.
— Десять тысяч.
Виктор заплатил вперед. Настя оделась в пальто и обулась в простые осенние ботинки.
— А нижнее белье не прилагается? — спросил он.
— А зачем вам? — ответила женщина.
Виктор вез Настю в машине. Он приоткрыл окно и наблюдал за реакцией девушки. На улице было холодно. Настя ежилась, куталась в свое пальто, но ничего не сказала.
— Сколько тебе лет? — спросил Виктор.
— Двадцать.
Виктор присвиснул.
— Тебя только трогают и кончают на тебя?
— Да, вчера меня еще описали.
Виктор возбудился.
— Тебе все это нравится?
— Нет.
— Ты чувствуешь унижение?
— Я стараюсь не думать об этом.
— То есть тебе это противно?
— Да.
— Почему ты позволяешь это делать с собой?
— Я сама ничего не решаю.
— А кто решает?
— Мой хозяин.
— А ты его рабыня что ли?
— Да.
— Это у вас игры такие?
— Нет. Он вправду хозяин.
— Хорошо, а что могу с тобой делать я?
— Все.
— Вообще все?
— Да. Только калечить нельзя.
Когда они вошли в квартиру, Виктор снял верхнюю одежду, а Настя сняла пальто и ботинки, снова оставшись голой. Виктор, чтобы проверить ее слова, подвел девушку к окну и отрыл форточку.
— Стой тут.
Он поставил чайник и принял душ. Когда он вышел, девушка все так же стояла лицом к окну. В окно задувал ветер со снегом, и на ее грудях оседали снежинки. Она мелко дрожала, ее большие темно-бордовые соски съежились и вытянулись.
— Иди, мойся.
Виктор попил чая, а потом заглянул к девушке. Она тщательно мылась, не задвинув шторку.
— Побрей пизду и приходи в спальню.
Виктор лежал на кровати и онанировал. Она зашла и легла рядом с ним. Он лег на нее сверху и ощупал ее лицо и грудь со всей возможной грубостью. Потом он поимел ее без презерватива и быстро кончил в нее.
— Принеси мне с кухни сигареты и пепельницу.
Она сделала это очень быстро. Она передвигалась трусцой.
— Иди, подмойся.
Она скоро вернулась.
— Ложись. Куришь? — она помотала головой. — Покури.
Девушка взяла сигарету, глубоко втянула ее и закашлялась.
— Готовить умеешь?
— Да.
— Иди, приготовь что-нибудь. Продукты найдешь.
Настя сделала овощное рагу и потушила мясо.
Ночью Виктор спал, обняв ее и почти затолкав под себя. Утром он позвонил и договорился о покупке девушки. Человек, которого Настя называла хозяином, согласился. Она обошлась Виктору как недорогая машина. Он передал деньги женщине, которая отдала ему Настин паспорт.
Виктор отдал паспорт девушке. Он думал, что она сбежит при первом удобном случае. Но вечером он отправил ее одну в магазин, и она вернулась назад с покупками.
Поскольку у девушки из вещей было только пальто и ботинки, следующим вечером он отправился с ней за покупками. Они купили три комплекта нижнего белья, несколько пар колготок, двое джинсов, две кофточки, дешевый зимний пуховик, молодежные ботинки, прокладки, презервативы и зубную щетку. Девушка была искренне рада каждой вещи, она мерила одежду, крутилась перед зеркалом, обнажаясь в примерочной кабинке, чтобы померить другую вещь.
Дома она постирала вещи и приготовила ужин. Перед сном Виктор долго ласкал ее и грубо поимел, переминая в ладонях ее груди. Она тяжело дышала и томно смотрела на него. Кажется, в этот раз она чувствовала удовольствие. После секса она лежала рядом с ним, обняв его руками и ногами. Примерно через полчаса, когда свет был погашен, и они уже засыпали, она отвернулась, и по едва заметным ритмичным сотрясениям и тихим звукам, Виктор понял, что она мастурбирует. Через пару минут она довольно резко задергалась и затихла.
Утром Виктор разбудил ее, ударив ладонью по щеке. Она открыла глаза и глядела на него испуганным взглядом.
— Ты думаешь, я не знаю, что ты вчера под одеялом блядила? Принеси ремень!
Она лежала на кровати на животе. Он онанировал и стегал ее по большой мягкой заднице. Она молчала. Потом он кончил ей в рот, и она проглотила. Ее лицо было красным. Потом она приготовила ему яичницу и тосты.
Когда Виктор вечером пришел с работы, Настя уже сходила за продуктами и приготовила ужин. Она оделась в новые джинсы и лифчик, но была босиком. Ее паспорт лежал на обувнице.
Виктор принял душ и поел. Настя сидела с ним за столом и смотрела, как он ест. Потом он взял ее паспорт и положил перед ней на стол.
— Если хочешь, можешь идти. Все вещи забери с собой.
Она тихо покачала головой.
— Ну?
— Нет.
— Почему нет?
— Я не хочу.
— Ты больная?
— Нет.
— Тебе нравится быть мочалкой? Когда тебя унижают?
— Нет.
— А в чем дело?
— Вы мой хозяин.
— Хорошо... что тебе нравится?
— Когда нежно...
Он расхохотался и ударил ее по щеке.
— Ах ты тварь! Нежно тебе!
Он поднял ее подмышки и усадил на стол. Она была совсем легенькой. Она торопливо стянула джинсы, поерзав попой. Он спустил штаны и вошел в нее. Она расстегнула лифчик и откинула его в сторону.
Кончив, он ушел в спальню смотреть телевизор. Настя подмылась и прибралась. Она пришла к нему, шлепая босыми ногами. Виктор посмотрел на нее. Она была голой и совершенно несчастной.
— Сядь.
Она села рядом с ним, он обнял ее теплое нежное тельце. Виктору стало жалко ее. Он принялся ласкать ее клитор. Она закрыла глаза, тяжело дышала и через пару минут кончила, часто задышав и задрожав.
— Спасибо... — сказала девушка шепотом. Она сползла на пол и обняла его ноги.
Виктор наблюдал за ней и сделал вывод, что она не очень много занималась сексом. Она была немного неуверенной. Первое время она, видимо, сильно его смущалась и чувствовала стыд, но быстро привыкла. Ее отверстие не было разбито, и выглядело вполне свежим. На вторую неделю совместной жизни Виктор расспросил девушку про ее жизнь. Насте явно было неприятно рассказывать, но она беспрекословно повиновалась. Они лежали на диване, и она ритмично онанировала ему.
— Сука, сука... — сказал Виктор, глядя на Настю, и кончил.
Девушка выполняла всю работу по дому и каждый день ходила в магазин. В квартире стало непривычно чисто и убрано. Она ходила по квартире босиком, в трусах и маечке. Когда она мыла полы, она раздевалась догола. Виктор заметил, что полы зимой холодные и сказал ей купить себе тапочки.
Он погладил ее промежность с небольшим шелковистым волосом, и опустил деньги в коробку. Он сходил в писуар, потом помыл руки и смекнул, что запрещено только трахать ее и еще трогать бесплатно. Она сидела и смотрела на него. Тогда он встал перед ней, расстегнул ширинку и быстро подрочив, кончил на ее лицо и грудь. Она ничего не сказала, только утерлась рукой.
— Кто ты? — спросил он.
— Я Настя.
— Тебя можно снять?
— Да — ответила она доброжелательным голосом. — Я тут до семи. Приходите в семь.
Виктор нетерпеливо ждал назначенного времени. Он время от времени заглядывал в туалет. Девушку трогали почти все входящие. Каждый раз она вставала с пола и приветливо улыбалась им. Многие, как и Виктор, кончали на нее так, что к концу дня девушка была покрыта почти заметными сухими пятнами.
В семь часов пришла суховатая женщина и отвязала ее, она принесла девушке одежду и обувь.
— Вы хотите ее снять?
— Да — ответил Виктор. — На сутки.
— Десять тысяч.
Виктор заплатил вперед. Настя оделась в пальто и обулась в простые осенние ботинки.
— А нижнее белье не прилагается? — спросил он.
— А зачем вам? — ответила женщина.
Виктор вез Настю в машине. Он приоткрыл окно и наблюдал за реакцией девушки. На улице было холодно. Настя ежилась, куталась в свое пальто, но ничего не сказала.
— Сколько тебе лет? — спросил Виктор.
— Двадцать.
Виктор присвиснул.
— Тебя только трогают и кончают на тебя?
— Да, вчера меня еще описали.
Виктор возбудился.
— Тебе все это нравится?
— Нет.
— Ты чувствуешь унижение?
— Я стараюсь не думать об этом.
— То есть тебе это противно?
— Да.
— Почему ты позволяешь это делать с собой?
— Я сама ничего не решаю.
— А кто решает?
— Мой хозяин.
— А ты его рабыня что ли?
— Да.
— Это у вас игры такие?
— Нет. Он вправду хозяин.
— Хорошо, а что могу с тобой делать я?
— Все.
— Вообще все?
— Да. Только калечить нельзя.
Когда они вошли в квартиру, Виктор снял верхнюю одежду, а Настя сняла пальто и ботинки, снова оставшись голой. Виктор, чтобы проверить ее слова, подвел девушку к окну и отрыл форточку.
— Стой тут.
Он поставил чайник и принял душ. Когда он вышел, девушка все так же стояла лицом к окну. В окно задувал ветер со снегом, и на ее грудях оседали снежинки. Она мелко дрожала, ее большие темно-бордовые соски съежились и вытянулись.
— Иди, мойся.
Виктор попил чая, а потом заглянул к девушке. Она тщательно мылась, не задвинув шторку.
— Побрей пизду и приходи в спальню.
Виктор лежал на кровати и онанировал. Она зашла и легла рядом с ним. Он лег на нее сверху и ощупал ее лицо и грудь со всей возможной грубостью. Потом он поимел ее без презерватива и быстро кончил в нее.
— Принеси мне с кухни сигареты и пепельницу.
Она сделала это очень быстро. Она передвигалась трусцой.
— Иди, подмойся.
Она скоро вернулась.
— Ложись. Куришь? — она помотала головой. — Покури.
Девушка взяла сигарету, глубоко втянула ее и закашлялась.
— Готовить умеешь?
— Да.
— Иди, приготовь что-нибудь. Продукты найдешь.
Настя сделала овощное рагу и потушила мясо.
Ночью Виктор спал, обняв ее и почти затолкав под себя. Утром он позвонил и договорился о покупке девушки. Человек, которого Настя называла хозяином, согласился. Она обошлась Виктору как недорогая машина. Он передал деньги женщине, которая отдала ему Настин паспорт.
Виктор отдал паспорт девушке. Он думал, что она сбежит при первом удобном случае. Но вечером он отправил ее одну в магазин, и она вернулась назад с покупками.
Поскольку у девушки из вещей было только пальто и ботинки, следующим вечером он отправился с ней за покупками. Они купили три комплекта нижнего белья, несколько пар колготок, двое джинсов, две кофточки, дешевый зимний пуховик, молодежные ботинки, прокладки, презервативы и зубную щетку. Девушка была искренне рада каждой вещи, она мерила одежду, крутилась перед зеркалом, обнажаясь в примерочной кабинке, чтобы померить другую вещь.
Дома она постирала вещи и приготовила ужин. Перед сном Виктор долго ласкал ее и грубо поимел, переминая в ладонях ее груди. Она тяжело дышала и томно смотрела на него. Кажется, в этот раз она чувствовала удовольствие. После секса она лежала рядом с ним, обняв его руками и ногами. Примерно через полчаса, когда свет был погашен, и они уже засыпали, она отвернулась, и по едва заметным ритмичным сотрясениям и тихим звукам, Виктор понял, что она мастурбирует. Через пару минут она довольно резко задергалась и затихла.
Утром Виктор разбудил ее, ударив ладонью по щеке. Она открыла глаза и глядела на него испуганным взглядом.
— Ты думаешь, я не знаю, что ты вчера под одеялом блядила? Принеси ремень!
Она лежала на кровати на животе. Он онанировал и стегал ее по большой мягкой заднице. Она молчала. Потом он кончил ей в рот, и она проглотила. Ее лицо было красным. Потом она приготовила ему яичницу и тосты.
Когда Виктор вечером пришел с работы, Настя уже сходила за продуктами и приготовила ужин. Она оделась в новые джинсы и лифчик, но была босиком. Ее паспорт лежал на обувнице.
Виктор принял душ и поел. Настя сидела с ним за столом и смотрела, как он ест. Потом он взял ее паспорт и положил перед ней на стол.
— Если хочешь, можешь идти. Все вещи забери с собой.
Она тихо покачала головой.
— Ну?
— Нет.
— Почему нет?
— Я не хочу.
— Ты больная?
— Нет.
— Тебе нравится быть мочалкой? Когда тебя унижают?
— Нет.
— А в чем дело?
— Вы мой хозяин.
— Хорошо... что тебе нравится?
— Когда нежно...
Он расхохотался и ударил ее по щеке.
— Ах ты тварь! Нежно тебе!
Он поднял ее подмышки и усадил на стол. Она была совсем легенькой. Она торопливо стянула джинсы, поерзав попой. Он спустил штаны и вошел в нее. Она расстегнула лифчик и откинула его в сторону.
Кончив, он ушел в спальню смотреть телевизор. Настя подмылась и прибралась. Она пришла к нему, шлепая босыми ногами. Виктор посмотрел на нее. Она была голой и совершенно несчастной.
— Сядь.
Она села рядом с ним, он обнял ее теплое нежное тельце. Виктору стало жалко ее. Он принялся ласкать ее клитор. Она закрыла глаза, тяжело дышала и через пару минут кончила, часто задышав и задрожав.
— Спасибо... — сказала девушка шепотом. Она сползла на пол и обняла его ноги.
Виктор наблюдал за ней и сделал вывод, что она не очень много занималась сексом. Она была немного неуверенной. Первое время она, видимо, сильно его смущалась и чувствовала стыд, но быстро привыкла. Ее отверстие не было разбито, и выглядело вполне свежим. На вторую неделю совместной жизни Виктор расспросил девушку про ее жизнь. Насте явно было неприятно рассказывать, но она беспрекословно повиновалась. Они лежали на диване, и она ритмично онанировала ему.
— Сука, сука... — сказал Виктор, глядя на Настю, и кончил.
Девушка выполняла всю работу по дому и каждый день ходила в магазин. В квартире стало непривычно чисто и убрано. Она ходила по квартире босиком, в трусах и маечке. Когда она мыла полы, она раздевалась догола. Виктор заметил, что полы зимой холодные и сказал ей купить себе тапочки.